«Гоняют героев по судам»: вдовы погибших в Сирии россиян судятся за пенсии

Министерство обороны России отказывается добровольно платить положенные законом надбавки к пенсии по утере кормильца вдовам и другим родственникам российских контрактников, погибших в Сирии. Судиться с военным ведомством приходится даже тем, чьи погибшие родные были посмертно награждены званием "Герой России" – например, вдове летчика Олега Пешкова, чей самолет был сбит 24 ноября 2015 года турецкими ВВС в районе сирийско-турецкой границы.

Об этой проблеме стало известно не сегодня: Минобороны отказывается платить надбавки к пенсиям родственникам погибших участников боевых действий как минимум с конца нулевых годов, – рассказала Радио Свобода Вероника Марченко, председатель правления фонда "Право матери". В соответствии со статьей 45 российского закона "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, войсках национальной гвардии Российской Федерации, и их семей", определенные категории граждан имеют право на повышение пенсии "за выслугу лет, по инвалидности и по случаю потери кормильца". В числе этих граждан – лица, признанные участниками боевых действий в соответствии с другим законом, "О ветеранах", в том числе – участники войн в Чечне и в Сирии.

Почему же Минобороны России отказывается платить повышенные пенсии родным погибших участников боевых действий? Дело в трактовке фразы "по случаю потери кормильца". Российские суды, рассматривающие соответствующие иски родственников, считают, что право на повышенную пенсию после смерти получавшего ее гражданина наследуют те, чьим кормильцем он был. Министерство обороны и другие силовые ведомства настаивают на том, что речь в законе идет о "кормильце" самого человека, получавшего повышенную пенсию. Практически все судебные решения, говорит Вероника Марченко, в конечном итоге принимаются в пользу родственников. В 2000 году эту практику признал единственно верной даже Президиум Верховного суда России, издавший соответствующее постановление. Тем не менее Министерство обороны по-прежнему соглашается выплачивать повышенную пенсию родным погибших участников боевых действий и Героев России только после судебных решений. В первом случае надбавка к пенсии составляет 32%, во втором – 100% от расчетного размера пенсии.

В базе российских судебных актов можно найти десятки тысяч решений судов в пользу родственников погибших участников боевых действий. Среди них есть и люди, потерявшие своих родных на сирийской войне. Как выяснило Радио Свобода, судиться с Министерством обороны за повышенные пенсии по случаю потери кормильца пришлось даже Гелене Пешковой, супруге Героя России Олега Пешкова. Пешков был летчиком российского бомбардировщика Су-24, сбитого 24 ноября 2015 года турецким истребителем F-16 у турецко-сирийской границы. Турция утверждала, что Су-24 нарушил ее воздушное пространство и проигнорировал неоднократные предупреждения. Российские власти настаивали, что Су-24 находился в небе над сирийской территорией. Владимир Путин уже на следующий день, 25 ноября, посмертно представил Олега Пешкова к званию "Герой России". Российский президент назвал гибель российского самолета Су-24 "ударом в спину", ввел санкции против Турции. Период охлаждения отношений между двумя странами длился практически 3 года: лишь в сентябре 2018-го российский и турецкий президенты признали, что "отношения между странами вновь вернулись к нормальному состоянию".

Военный комиссариат Липецкой области России отказал Гелене Пешковой в перерасчете пенсии с учетом 100-процентной надбавки за звание Героя России, которым был награжден ее погибший муж. Лишь в декабре 2015 года Правобережный районный суд Липецка обязал Минобороны назначить вдове летчика повышенную пенсию.

Целый год ходила по судам и вдова военного летчика Ряфагатя Хабибуллина, погибшего в Сирии 8 июля 2016 года. Пилотируемый им ударный вертолет Ми-35М был сбит в районе города Пальмира. 28 июля Хабибуллину указом президента РФ было присвоено звание Героя России. В 2017 году его именем были названа улица в Краснодаре и в родном селе летчика Вязовый Гай в Ульяновской области. Лишь в мае 2017 года матери и вдове Хабибуллина удалось через суд добиться повышенных пенсий и взыскать с военкомата Краснодарского края недоплаченные 500 тысяч рублей.

Обращаться в суд пришлось и вдове российского военного советника в Сирии, майора Александра Складана. О его смерти 22 мая 2017 года сообщила биробиджанская организация ветеранов "Боевое братство", Министерство обороны России официально не подтвердило эту информацию до сих пор. Однако в базе решений российских судов можно найти решение по иску вдовы Александра Складана, Кристины, к военкомату Самарской области. Лишь спустя год с лишним после смерти Складана, 5 июля 2018-го, Самарский районный суд Самары постановил назначить его вдове повышенную пенсию. Этот же суд в мае 2018 года вынес аналогичное решение по иску жительницы Сызрани Татьяны Александровны Крыковой, муж которой также воевал в Сирии. Причем ее иск был удовлетворен несмотря на то, что супруг Крыковой, Александр Мураев, погиб уже после возвращения из сирийской командировки в Россию. Об этом Радио Свобода рассказал новый муж Татьяны.

Из официальных источников известно всего о нескольких случаях посмертного награждения званием "Герой России" участников боевых действий в Сирии. Помимо Олега Пешкова и Ряфагатя Хабибуллина этой чести удостоились бывший глава ГРУ Игорь Сергун (по официальной версии, он погиб в Подмосковье от сердечного приступа, по данным американской частной разведывательно-аналитической компании Stratfor – в Ливане), а также старший лейтенант Александр Прохоренко, попавший 17 марта 2016 года в засаду в сирийской провинции Хомс. Вероника Марченко в интервью Радио Свобода призналась, что у возглавляемого ею фонда "Право матери" за последние годы было в работе более 20 дел, связанных с исками родственников военных, погибших в Сирии и награжденных званием "Герой России".

– Почему Министерство обороны упорно отказывается добровольно платить повышенные пенсии родственникам погибших участников боевых действий?

– Первые судебные процессы в России на эту тему инициировал фонд "Право матери" еще в 2005 году. Это наши первые дела, выигранные для Героев Российской Федерации. 14 лет мы выигрываем эти дела по всей стране и задаемся тем же самым вопросом. Причина, по которой повышенные пенсии не назначаются сразу, – циничная и экономическая. И Министерство обороны, и другие ведомства, в рядах которых служили погибшие, – Министерство внутренних дел, Национальная гвардия, Федеральная служба безопасности – пытаются таким образом просто сэкономить на семьях погибших бюджетные деньги. Приоритет экономии этих денег стоит во главе угла.

Никаких других объяснимых причин отказов нет: все суды Министерство обороны, МВД, ФСБ нам проигрывают, проигрывают десятилетиями, то есть судебная практика, безусловно, сложилась, вплоть до высших судов, до Верховного суда Российской Федерации. Но все это не является основанием для ведомств, чтобы назначать эти надбавки без судов. Принцип прост: ты отказал 100 людям, из этих 100 человек до суда дошли 50, и вот она – экономия.

​– Касается ли эта проблема только вдов и других родственников военнослужащих, погибших в Сирии, или сейчас в суды идут и родственники военных, погибших в предыдущих военных кампаниях, которые вела российская армия, например, в Чечне?

– В законе "О ветеранах" говорится о ветеранах всех боевых действий. Сирия – это просто последняя, новая строчка, которая вписалась в этот длинный список. Не имеет никакого значения, в каких боевых действиях они участвовали. Если эти боевые действия указаны в законе, их участники признаются ветеранами этих боевых действий.

– Изменилась ли как-то специфика обращений родственников погибших солдат в ваш фонд с началом военной кампании в Сирии? С какими проблемами к вам чаще всего сейчас обращаются? И обращаются ли к вам, например, родственники не контрактников Минобороны, а бойцов частных военных компаний?

– Нет, если они даже и будут к нам обращаться, мы им, к сожалению, будем вынуждены сказать, что мы этим не занимаемся. Мы занимаемся именно теми людьми, которые являются официальными военнослужащими Российской Федерации. Все, кто в частном порядке собрал рюкзак и уехал куда угодно, не имеют никакого отношения к российской армии и к законам, которые защищают российских военнослужащих. Что касается проблем, с которыми обращаются семьи погибших в Сирии, эти проблемы ничем не отличаются от проблем всех остальных семей погибших. Им приходится судиться за какие-то выплаты, за льготы, за надбавки к пенсии в связи с потерей кормильцев – 32%, либо 100% в случае наличия звания Героя Российской Федерации. Кроме этого, люди недостаточно информированы о тех льготах, которые им положены.

– Минобороны далеко не всегда официально признает гибель своих военнослужащих в Сирии. Сказывается ли это каким-то образом на положении родственников погибших?

– Мне трудно сказать, потому что мы с этим не сталкивались. В любом случае, если говорить об официальном статусе погибшего, этот статус должен быть установлен документами, безусловно.

– Обжалуют ли военкоматы решения судов о назначении повышенных пенсий родственникам погибших?

– По нескольким, буквально по двум делам у нас военные комиссариаты не обжаловали во второй инстанции суды, которые они нам проиграли в первой. Впервые они не обжаловали решение суда, выигранного нами в интересах семьи Ряфагатя Хабибуллина: это боевой летчик, который погиб в Сирии в 2016 году. До этого он еще служил и в Чечне. Он Герой Российской Федерации, награжден посмертно, у него огромное количество боевых заслуг. Это был первый случай, когда у нас военный комиссариат не обжаловал решение. Во всех остальных случаях эти решения обжалуются, несмотря на то что представители военкоматов или соответствующих пенсионных органов МВД и ФСБ заведомо знают, что они проиграют. Тем не менее, они затягивают исполнение решений судов и оправдывают это тем, что обжаловать решения им велело начальство. Они всегда это делают, хотя это абсолютно бессмысленная трата времени суда, денег и времени сотрудников юридических отделов военкоматов, денег и времени семей погибших.

– Вы знали, что вдове Героя России, летчика Пешкова, тоже пришлось судиться с военкоматом за стопроцентную надбавку к пенсии, поскольку он был награжден званием Героя России?

– Судиться приходится всем. Никому ее не назначают без суда. Это не какое-то исключение, эти надбавки невозможно получить иначе, чем через обращение в суд. У нас, наверное, два десятка Героев Российской Федерации, за которых мы судились: не один, не два, а человек 20–25 из последней Сирии. Отказывают всем – и простым ветеранам боевых действий, и Героям России, их семьям, матерям, отцам, вдовам, детям. Это тотальный подход. Почему – абсолютно непонятно, судебная практика, созданная за 14 лет фондом "Право матери", абсолютно однозначно говорит о том, что эта надбавка этим людям положена, она подтверждена всеми возможными судебными инстанциями в этой стране. Но силовые ведомства продолжают гонять людей в суды. Хорошо, если им удается обратиться к нам, потому что мы представляем их интересы бесплатно, им не надо нанимать адвокатов, тратить на это последние деньги. Такие выигранные дела есть у нас в любом регионе России. Поток людей, которым отказывают в этих надбавках, не прекращается до сих пор, притом что к нам идут не все – кто-то просто не читает соцсети, не обращается никуда, сидит и плачет в уголке. Они остаются без этих денег. Вот она, экономика по-русски – сэкономим на семьях героев, на семьях ветеранов боевых действий.

– Обращались ли вы от имени своего фонда в Министерство обороны с просьбой объяснить, почему так происходит?

– Да, обращались. Мы просили Министерство обороны создать механизм, выпустить такое же инструктивное письмо, по которому сейчас все военкоматы им отказывают, но с указанием эти выплаты осуществлять без судов. Вы же понимаете, что это не придумки низовых, районных военкоматов в каждом городочке, это инструкция, полученная сверху. Мы просили Министерство обороны обобщить, проанализировать судебную практику и сделать из нее единственный вывод, который напрашивается: надо назначать без судов, чтобы не гонять семьи своих же героев по судам. Это позорно, стыдно, неприлично и так далее. На это мы получили прекрасный ответ: "Нет, мы считаем, что не положено". 15 лет все суды в России считают, что положено, а "Баба Яга против". Вот и все. Деньги у нас сейчас во главе угла, деньги – все, человек – ничто. Такой капитализм в крайнем варианте. У нас сейчас деньги намного важнее людей.