Уже больше двух месяцев крымчан Теймура Абдуллаева и Эмиля Джемаденова, осужденных по симферопольскому «делу Хизб ут-Тахрир», удерживают в штрафных изоляторах (ШИЗО) колоний российского города Салават в Республике Башкортостан. Эти одиночные камеры часто называют тюрьмой в тюрьме.
Адвокаты Теймура Абдуллаева и Эмиля Джемаденова уверены: руководство колоний намеренно отправило их подзащитных в ШИЗО, чтобы оказать на них давление. В апреле Уполномоченная по правам человека Верховной Рады Украины Людмила Денисова обращалась к своей российской коллеге Татьяне Москальковой с требованием «принять необходимые меры для защиты прав украинских граждан», а именно – проверить правовые основания помещения их в ШИЗО. Речь шла об осужденных по симферопольскому «делу «Хизб ут-Тахрир». О том, что такое штрафной изолятор и как туда попадают, шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.
Крымский адвокат Эмиль Курбединов рассказал Крым.Реалии, на каких основаниях его подзащитного Теймура Абдуллаева поместили в ШИЗО.
Мы будем выяснять, почему имеет место такое предвзятое отношение
– Насколько мне известно, Теймуру вменяют мелкие нарушения: обратился к сотруднику администрации на «ты», спал в неположенном месте, не так заправил кровать, не вышел на зарядку и так далее. Все это становится поводом, чтобы поместить человека в штрафной изолятор. Мы будем выяснять, почему имеет место такое предвзятое отношение, почему сотрудники колонии оказывают давление на Теймура и других политзаключенных. Думаю, большую роль играет статья, по которой он осужден – она относится к категории террористических. Но никаких объективных причин содержать Теймура и других политзаключенных в таких условиях нет, и мы будем стремиться это доказать и обжаловать действия администрации. Я запросил у них копии документов о взысканиях, но, к сожалению, пока не получил их.
Эмиль Курбединов сетует на то, что администрация колонии назвала эти документы информацией с ограниченным доступом, которую могут предоставить только прокуратуре или суду.
Крымские татары, осужденные по политическим статьям, начали поступать в российские колонии и система преследований начала вскрываться
– Это абсолютно неправомерно, потому что у каждого есть конституционное право на обжалование. Сейчас я уже подал жалобу в прокуратуру с требованием привлечь к административной ответственности начальника колонии и начальника федеральной службы исполнения наказаний Республики Башкортостан за то, что они отказались предоставлять информацию адвокату. Потом уже в суде будем добиваться того, чтобы все эти взыскания – а их более двадцати у Теймура – отменили как неправомерные. Сейчас крымские татары, осужденные по политическим статьям, только-только начали поступать в российские колонии, и вся эта система преследований начала вскрываться. Вместе с заключенным в пенитенциарное учреждения приходят и документы от спецслужб с характеристикой – чего, по мнению сотрудников ФСБ, стоит опасаться и так далее. Все это влияет на поведение администрации колонии.
Российский правозащитный центр «Мемориал» признает политзаключенными всех крымчан, осужденных по «делам «Хизб ут-Тахрир». Руководитель программы противодействия исламскому терроризму в центре «Мемориал» Виталий Пономарев отмечает, что к таким заключенным особенно предвзято относятся администрации определенных российских колоний.
– Пенитенциарные учреждения Татарстана и Башкортостана имеют не очень хорошую репутацию в плане отношения к тем, кто попал в тюрьму по религиозным убеждениям – даже в прошлые годы, когда политика Кремля была намного мягче. Один бывший заключенный, который проходил по «делам «Хизб ут-Тахрир», говорил, что в колонии на территории Башкортостана он чувствовал враждебное отношение администрации, а в Забайкалье колония была сосредоточена на своих коррупционных делах: мол, жалобы не пиши, а сам занимайся чем хочешь.
Жена Эмиля Джемаденова Лиана Джемаденова со слов своего мужа рассказывает, какие условия встречают заключенного в штрафном изоляторе колонии а Башкортостане.
Эмиль сообщил, что его поместили в ШИЗО и постоянно продлевают срок нахождения там
– Эмиль сообщил, что его поместили в ШИЗО и постоянно продлевают срок нахождения там – даже неизвестно, когда он оттуда выйдет. Это маленькая комнатка с определенным режимом. На день у заключенного забирают матрас и одеяло, пристегивают кровать – она открывается только с девяти вечера до пяти утра. Стены и пол полностью бетонные, личные вещи туда брать нельзя. Эмиль жалуется, что очень часто приходится менять носки, потому что они промокают от бетонного пола. В Башкортостане часто холодно и сыро, и во время дождей это подвальное помещение заливает. Эмиль находится уже больше трех месяцев в таких условиях. При этом у него есть ряд заболеваний: проблемы с сердцем, хроническая язва желудка, хронический пиелонефрит. Естественно, я опасаюсь, что все это обострится. Эмиль написал, что в первый раз его отправили в ШИЗО за отказ выполнять зарядку по состоянию здоровья.
По словам Лианы Джемаденовой, сотрудники колонии также предъявляли ее мужу претензии за отказ сбривать бороду и молитвы в камере.
Руководитель юридической практики Фонда «Русь Сидящая» Алексей Федяров сам некогда отбывал наказание в колонии и объясняет, что заключенные могут попасть в ШИЗО по двум основным причинам.
Когда заключенный становится неугодным администрации, его помещают в ШИЗО буквально в течение суток
– Первая – это когда заключенный, что называется, «газует», то есть живет по жестким блатным понятиям, хамит сотрудникам, но это происходит достаточно редко. Вторая, наиболее распространенная – когда заключенный становится неугодным администрации, и его помещают в ШИЗО буквально в течение суток. Для этого нужно зафиксировать какое-то нарушение. Его достаточно легко организовать: неправильно заправил кровать, не поздоровался, сел на кровать в неположенное время. За один день на заключенного могут написать четыре-пять рапортов и на этом основании отправить в ШИЗО на пять суток. Срок могут продлевать – чаще всего за нарушение распорядка дня. Во многих колониях ставят в вентиляцию музыкальную колонку и включают музыку с пяти утра до десяти вечера. На вторые-третьи сутки человек начинает звереть, и любое проявление агрессии фиксируется рапортом как повод для продления.
Алексей Федяров утверждает, что в большинстве случаев прокуратура закрывает глаза на такое обращение с заключенными.
Если заключенный попал в колонию за экстремизм, на него будут оказывать давление весь срок
– В редчайших случаях прокурор может отменить помещение человека в ШИЗО как незаконное. Суды тоже закрывают на это глаза. Если заключенный попал в колонию за экстремизм, на него будут оказывать давление весь срок. Он стоит на особом учете, по нему нужно постоянно отписываться сотрудникам ФСБ, и оперу ФСИН легче написать, что человек находится в ШИЗО. Если он работает в общей массе заключенных, надо объяснять, почему его выпустили. Но другой фактор – человеческий. Я вообще не встречал случаев, когда уголовники каким-то образом приставали к осужденным по экстремистским или политическим статьям. Если человек ведет себя нормально, то будет пользоваться уважением. Могу точно сказать, что особенно это относится к иностранцам – украинцам, которые попадают в российские колонии. Даже абсолютные запутинцы на вторые сутки там все прекрасно понимают.
По мнению Алексея Федярова, для того чтобы исключить незаконные преследования заключенных в колониях, необходимо разорвать сложившуюся в России спайку между ФСИН, прокуратурой и судами. А это, в свою очередь, означает полную реформу пенитенциарной системы.
Крымские «дела Хизб ут-Тахрир»
Представители международной исламской политической организации «Хизб ут-Тахрир» называют своей миссией объединение всех мусульманских стран в исламском халифате, но они отвергают террористические методы достижения этого и говорят, что подвергаются несправедливому преследованию в России и в оккупированном ею в 2014 году Крыму. Верховный суд России запретил «Хизб ут-Тахрир» в 2003 году, включив в список объединений, названных «террористическими».
Защитники арестованных и осужденных по «делу Хизб ут-Тахрир» крымчан считают их преследование мотивированным по религиозному признаку. Адвокаты отмечают, что преследуемые по этому делу российскими правоохранительными органами – преимущественно крымские татары, а также украинцы, русские, таджики, азербайджанцы и крымчане другого этнического происхождения, исповедующие ислам. Международное право запрещает вводить на оккупированной территории законодательство оккупирующего государства.
(Текст подготовил Владислав Ленцев)
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: