3 октября в российском Омске около здания горсовета задержали 43-летнюю мать троих детей Галину Камышникову, проводившую одиночный пикет. Полицейские церемониться с ней не стали, и когда Галина спустя два дня обратилась к докторам с жалобами на боли, те зафиксировали у нее не только многочисленные синяки на руках и ногах, но и перелом тела грудины и ушиб груди с обеих сторон. Несколько дней пострадавшей пришлось провести под наблюдением врачей.
В интервью корреспонденту Сибирь.Реалии Галина Камышникова рассказала о своем задержании, об отношении российских властей к многодетным, а также о том, почему сама она больше не собирается выходить на протестные акции.
– Галина, что вас заставило выйти на одиночный пикет?
– В 2013 году в рамках госпрограммы мы с мужем получили земельный участок в массиве на Лобова, стали строиться… Но до сих пор никакие коммуникации к дому не подведены. Добились только того, чтобы нас электрифицировали, и то после видеообращения на "прямую линию" с президентом (президентом России Владимиром Путиным – КР). В июне 2017 года мы его отправили, а в декабре нам провели свет.
– Ваше видеообращение показали в эфире?
– Нет, но все равно что-то произошло. Дело сдвинулось с мертвой точки. Этим летом мы с мужем были вынуждены отказаться от съемной квартиры и перебрались жить в дом. Ближайшая колонка – в шести километрах от нас, в частном секторе. За водой ездим туда. Местные уже косятся на нас и на наши канистры. Дорог на Лобова нет. Если пойдет дождь – не проедешь, не пройдешь. Про газ и не мечтаем. Но деваться нам некуда. И в таком положении не только мы. Так что я отстаивала интересы всех многодетных мам Омской области, а не только своей семьи или тех, кто живет в нашем массиве. Мы даже готовы заплатить деньги за то, чтобы нас обеспечили водой. Но водоканал называет какие-то заоблачные суммы. Нашей знакомой многодетной насчитали три с лишним миллиона за подключение.
– Итак, вы вышли на акцию…
Мне стало плохо с сердцем – я сердечница. А они в ответ: "Знаем мы таких сердечников!"
– Да, 3 октября с девяти до десяти утра я проводила одиночный пикет у Омского горсовета. В руках у меня был плакат: "Наши дети хотят ходить по дорогам, мыться и пить чистую воду". Мимо шли депутаты. Кто-то даже останавливался, начинал спрашивать, почему я тут стою. Потом я заметила, что к зданию подъехала белая машина. По тому, как засуетились охранники, я предположила, что внутри сидит мэр Оксана Фадина. Но потом автомобиль уехал. Из него так никто и не вышел. Я свернула плакат и собралась уже уходить, как вдруг ко мне подошел какой-то мужчина в гражданской одежде, стал задавать вопросы. Я решила, что это представитель администрации. Но я ему и ответить толком не успела, как почувствовала, что сзади меня кто-то схватил и потащил. Я кричала: "Помогите! Спасите!", упиралась ногами. Потом поняла, что это полицейские меня тащат, трое или четверо. Я просила объяснить, в чем виновата, на каком основании они меня задерживают. Мне стало плохо с сердцем – я сердечница. А они в ответ: "Знаем мы таких сердечников. Привезем в отдел, и там разберемся, кто вы такая". Мужчина в гражданском поторапливал их, чтобы не возились со мной, быстрее меня увозили от горсовета. Когда меня заталкивали в дверь пазика, я упала и почувствовала, как внутри что-то хрустнуло. Я не ожидала такой реакции полиции. Бывает, на остановке пьяный начинает дебоширить, а к нему люди в форме подходят, спокойно с ним разговаривают, удостоверения ему свои предъявляют. На меня же накинулось несколько крепких мужчин, поволокли меня. Кого они от меня защищали? Я до сих пор в шоке от того, что произошло.
– Как с вами обращались в отделе полиции?
Полицейский, который меня допрашивал, сам очень удивился, за что меня вообще задержали
– Меня увезли в ОП №9. Там мне стали говорить: "Сидела бы ты лучше дома и не возмущалась, не лезла бы никуда. Зачем бунтовать, идти против власти? Можно ведь все уладить, сходив на прием к чиновникам". А я им предложила показать папку, в которой у меня хранятся все полученные мной отписки по результатам таких вот приемов. Очень толстую папку! Им и возразить на это нечего. Когда же я объяснила, с какой целью вышла на пикет, рассказала свою историю, тот полицейский, который меня допрашивал, сам очень удивился, за что меня вообще задержали. После этого меня отпустили.
– После того, что произошло, с вами связывались представители городской администрации?
– Нет, никто мне не позвонил. Вышли на Наталью Синельник – она в тот день тоже была у горсовета, а позже выступила перед депутатами. Наталья – руководитель омской региональной общественной организации "Семейный очаг", в которую вхожу и я. Так вот ее пригласили к Оксане Фадиной. 11 октября она побывала у мэра. Меня тоже звала с собой. Но я сейчас в таком состоянии, что лишний раз мне и двинуться-то нельзя, не то что ехать куда-то. Фадина сказала, что будут разбираться "по поводу Галины" и что она сама в недоумении, как такое могло произойти. Можно было бы, мне кажется, лично поинтересоваться моим самочувствием. Но мой номер телефона Фадина не спросила. А еще она сказала, что на Лобова в субботу техника приедет, чтобы дороги грейдировать. Не приехала.
Зачем в новостях тогда нам рассказывают, как хорошо живут многодетные семьи?
– Вы впервые участвовали в публичной акции?
– Да. Я вообще-то в тот день хотела попасть на заседание горсовета и выступить там, но не получалось по времени. Поэтому решилась на одиночный пикет. Мне очень хотелось посмотреть в глаза мэру Оксане Фадиной. Может быть, она бы меня вспомнила? А вместе со мной и свои обещания? В марте я и другие многодетные матери ходили к ней на прием. Мэр хорошо нас приняла, выслушала, заверила, что будет помогать и в июне 2018 года навестит нас на Лобова лично. Но мы ее так и не дождались. Также я хотела передать ей мою переписку с чиновниками – безрезультатную, и вырезки из газет со статьями о том, как много у нас в области делается для многодетных. Есть указы и распоряжения Путина о поддержке таких семей, есть федеральные программы помощи. Но многое отдается на усмотрение регионов. И на местах эти программы запускают, но наполовину. Например, обеспечить нас необходимой инфраструктурой на выделенных участках региональные власти должны были бесплатно. Но чиновники только обещают помочь. Возникает вопрос: зачем тогда вообще принимать какие-то программы и указы? Почему они не работают на местном уровне? Или программы все-таки работают, но только для своих? Так, получается? А зачем в новостях тогда нам рассказывают, как хорошо живут многодетные семьи?
– Как вы вообще относитесь к протестным акциям? Слышали что-нибудь о расследованиях Навального и митингах его сторонников?
– Мое мнение такое: в стране нужно наводить порядок. Читаешь на сайтах: одного чиновника арестовали за финансовые махинации, другой землю на себя незаконно оформил… И думаешь, неужели честных людей во власти совсем не осталось? Я видела мельком в соцсетях ссылки на расследования, которые проводил Навальный. Но я не хотела бы говорить об этом, если можно. Что касается мирных публичных акций, то каждый человек имеет право высказывать свое мнение, в том числе и таким образом. Это нужно для того, чтобы чиновники не просто сидели в кабинетах и занимались отписками, а действительно откликались на проблемы жителей. Наверное, протест людей несогласных должен заставлять власть задумываться о том, что она делает. В тех же соцсетях я видела, как люди выходят против пенсионной реформы. И ведь удалось добиться каких-то послаблений! Люди были услышаны. А если бы они не заявили о себе, то кто знает, что могло бы быть? Может, вообще взяли бы и отменили пенсию.
– Вы сами тоже против повышения пенсионного возраста?
– Если честно, мои мама и папа после того, как вышли на заслуженный отдых, так это у нас называется, ни дня больше не работали. Занимаются только своим здоровьем. Сил ни на что другое уже не остается. Недавно родственницу похоронили. Оторвался тромб. Она всю жизнь старалась, выкладывалась, чтобы высокое пенсионное пособие получать. В свои 54 года вся изработанная была. Месяц не дожила до пенсии. А тетя моя умерла за полтора года до пенсии. Может быть, если критика закона продолжится, на волне этого недовольства, негативных комментариев, петиций правительство пересмотрит свое решение и еще больше смягчит условия.
Власть с помощью полиции хочет защитить саму себя, свое благополучие. Хорошо, когда все боятся: тогда коррупционеры живут спокойно
– Что вы думаете о задержаниях участников мирных протестных акций?
– Я считаю, что если человек невиновен, то это специально делается для того, чтобы запугать и его, и всех остальных, заставить молчать. Мне противно от всего этого. Если человек мирно высказал свое мнение, зачем его скручивать и дубинкой грозить? Но власть с помощью полиции хочет защитить саму себя, свое благополучие. Хорошо, когда все боятся: тогда коррупционеры живут спокойно. И правительство наше тоже (имеется в виду региональное правительство – Прим. авт.). Давайте опять вернемся к многодетным. Деньги из федерального центра на программы выделяются. А куда они идут в конечном итоге? Это, по мнению властей, уже как бы и не наше дело. Мы не должны тревожить их неудобными вопросами, не должны мешать им писать красивые отчеты на бумаге. Хочу заметить, что в некоторых других регионах к многодетным относятся по-человечески. Там действительно работают федеральные программы, есть много льгот. Из Омска уезжают в Краснодар, в Екатеринбург. Там и зарплаты выше. А у нас в области такие, что приходится во всем себя ущемлять. Зато сколько показухи по телевизору! Так и хочется сказать: "Хватит пыль в глаза пускать людям!" Куда президент ни соберется приехать, там быстренько дороги делают, все в порядок приводят. Создают видимость перед ним, что в стране что-то делается, меняется в лучшую сторону. А он ведь действительно приезжает посмотреть, как работает власть на местах. Но они показывают ему только красивый фасад. Они знают, что можно показать, а что лучше скрыть от его глаз. Ну а президент за всем уследить не может.
– Вы голосовали за Владимира Путина на выборах?
– Можно оставить этот вопрос без комментариев?
– Вы готовы выйти еще на один пикет, если будет нужно?
– После того, что со мной случилось, даже не знаю, как ответить. Больше я уже не хочу никуда выходить, потому что вообще не знаешь, чего ожидать. Кто-то сильный, у кого-то связи, кто-то хорошо законы знает. Те уверенней себя чувствуют в таких ситуациях. А мы же законы не знаем, что-то урывками прочитаем на одном сайте, на другом.
– Что вы намерены предпринять дальше?
– Пикет был во многом моей инициативой. Мой муж всему этому телевизионному вранью не верит и помощи от государства не ждет. Он потихоньку сам делает канализацию, роет колодец. Я никогда так долго не сидела на больничном, а тут неизвестно, сколько еще придется провести в постели. Для меня это непривычно. Мама приехала из района, чтобы вести хозяйство, заниматься детьми и за мной ухаживать. Сейчас отлежусь немного и займусь этим делом. В больнице, куда я поступила, врачи вызвали участкового, чтобы он меня опросил. А на днях со мной беседовал следователь. Он приехал к нам на Лобова. Удивился: "Как вы до дома добираетесь? Я чуть машину свою не угробил". Сказал, что теперь понимает, почему я вышла на пикет. Так это он просто по сухой дороге в яму какую-то въехал. Я буду добиваться, чтобы мне в качестве материального ущерба выплатили зарплату, которую я должна получить за этот месяц, и компенсировали расходы на лечение.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: