Почему в 2014 году «Крым спасти уже было невозможно»? Отвечает Сергей Гайдук

Седьмая годовщина оккупации Крыма. В начале марта 2014 года флот Украины остался без командующего. Дениса Березовского, который изменил присяге, назовут командующим «одного дня», заместители – Елисеев и Шакуро, как говорят военные, срочно «ушли на больничку». Почему Украину предали молодые и перспективные командиры, имевшие авторитет среди военных? Как начинался захват Крыма Россией? Какие были настроения? Зачем на полуостров приезжали российские политики? И какие ошибки были допущены в Крыму в 2014-м? Об этом журналистам Крым.Реалии рассказал Сергей Гайдук, который с 3 марта 2014 года возглавлял Военно-морские силы Украины.

‒ Когда для вас началась оккупация Крыма? Когда вы это поняли?

‒ Это 20-е числа февраля 2014-го. Тогда было принято решение относительно усиления объектов Черноморского флота, которые были в Крыму. Были выдвинуты десантно-штурмовые роты на аэродром «Гвардейское» и «Кача». Взяты под охрану запасной командный пункт Черноморского флота в Верхнесадовом, пункт ретрансляции на горе Ай-Петри, Военно-морской клинический центр Черноморского флота. Также были взяты под усиленную охрану арсеналы, базы и склады ЧФ Российской Федерации.

Это уже был первый сигнал, когда 810-ю бригаду морской пехоты перевели на уровень «Б» – борьбы с терроризмом. Аргументация их разведки была связана с тем, что на территории Украины происходят стихийные действия.

‒ Прикрываясь ротацией контингента из-за Олимпиады в Сочи, Россия перебрасывает в Крым спецназначенцев и десантников. Они действовали скрыто или разведка Военно-морских сил знала о переброске дополнительных сил?

‒ Переброска контингента была аргументирована ротацией. И та группировка десантных кораблей, которая присутствовала в Крыму, она была не только Черноморского флота. Это были десантные корабли и Балтийского флота, и Северного флота. И это требует соответствующего понимания, что делают в Черном море десантные корабли Балтийского флота и Северного флота? Потому что их главный функционал ‒ это перебрасывание вооружения, военной техники и личного состава. Было понятно, что происходят определенные подготовительные мероприятия.

Открыто, через Керченский пролив, паромами форсировать и доставлять в Крым российские группировки было невозможно. Это было бы очень открыто, поэтому была легенда ‒ ротация группировки, которая обеспечивала Олимпийские игры, и в том числе Паралимпийские игры в Сочи. Это была легенда, которая была использована для доставки подразделений сил специальных операций, десантно-штурмовых войск Российской Федерации.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

10 фактов украинской военной разведки о российской оккупации Крыма

‒ 19 февраля Виктор Янукович забирает из Крыма командующего Военно-морскими силами Юрия Ильина и назначает его начальником Генштаба. В этот момент в Военно-морских силах было понимание того, что происходит?

‒ Для меня, как на тот период заместителя командующего ВМС Украины, было очевидно, что командующий Юрий Ильин был политически ангажирован под политическую силу ‒ Партию регионов. Поэтому, на мой взгляд, это назначение имело больше политический характер, чем военный. Хотя я не исключаю здесь и военного аспекта. Были надежды, что командующий ВМС Украины, с опытом службы в морской пехоте, будет более решительным, чем предыдущий начальник Генерального штаба Замана, в применении Вооруженных сил относительно действий на Майдане.

Мы тогда в Крыму очень сложно понимали, что происходит в Киеве. Я беру даже себя, в тот период замкомандующего, очень мне сложно было понять те перипетии, которые происходили в Киеве. Мы понимали, что есть отказ от евроатлантического курса Украины. Но что происходит? Этого понимания, к сожалению, в то время не было.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Дневник оккупации. Что происходило в Крыму – день за днем

Как Елисеев, Шакура и Ильин ушли «на больничку»

‒ Военно-морские силы без командующего, заместитель командующего Сергей Елисеев, руководитель начштаба Дмитрий Шакура ложатся в больницу, просятся в запас. Почему? Что вы можете рассказать об этих людях?

‒ Тот же Елисеев ‒ он россиянин, у него родители тогда жили под Москвой. Он выпускник Калининградского высшего военно-морского училища. Когда его назначали на пост заместителя командующего Военно-морскими силами Украины, на коллегии его спросили: «А если завтра война с Россией, как вы будете вести себя в этой ситуации?» Он сказал: «Я тогда уволюсь». Почему, если человек сказал сознательно, в мирное время, что в случае возникновения конфликта будет увольняться, воевать с россиянами не будет... Но человек назначается на должность заместителя командующего ВМС Украины.

‒ А какая история у Шакуро была?

‒ Шакуро достаточно молод, он, как и Березовский, made in Ukraine. Те молодые офицеры, которые рождались на рубеже распада Советского Союза, выпускники Черноморского высшего военно-морского училища имени Нахимова. Тогда это учебное заведение перетягивали то на российскую, то на украинскую сторону. Тогда еще не было деления Черноморского флота, но части курсантов уже предлагали поехать учиться в Россию. Часть ‒ осталась в Украине.

Шакуро не был готов к такой ответственности, я думаю, что в тот период его уже завербовали спецслужбы Российской Федерации. 2 марта он вместе с Березовским был в штабе ЧФ РФ. А 28 февраля, как говорят военные, он ушел «на больничку».

Там же, «на больничке», уже были Елисеев и Ильин, который 26 февраля прилетел разобраться в ситуации в Крыму. И больше в Киев не вернулся. А с 20-х чисел февраля и Лебедев (министр обороны Украины с 2012-го по 27 февраля 2014 года ‒ ред.) тоже был в Севастополе. И ситуация такова, что министр сбежал, начальник Генерального штаба сбежал, Елисеев и Шакура «на больничке», командования флота не осталось.

Березовский с 28 февраля ‒ временно исполняющий обязанности командующего ВМС Украины. 1 марта ‒ указ Турчинова о его назначении. А 2 марта он в 16:32 в штабе Черноморского флота уже предал. Такова хронология командующего одного дня.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Бывшие украинские военные из Крыма: «В России они получили понижения»

Березовского рекомендовал Тенюх

‒ А вы Березовского хорошо знали? Что можете рассказать об этом человеке?

‒ Офицера можно оценивать по достижениям и по человеческим качествам. Как офицер он был подготовлен ‒ этому, безусловно, надо отдать должное. Офицер, способный к повышению уровня своей подготовки. А что касается желания быстрого карьерного роста, мог «по трупам» или локтями проталкивать себе путь вперед. Безусловно, он предатель.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Задолго до 2014? Как Россия готовила оккупацию Крыма

‒ Почему из четырех заместителей временно исполняющим обязанности командующего ВМС Украины назначают именно Березовского?

‒ 28 февраля временно исполняющим обязанности министра обороны был назначен адмирал Тенюх, его связывала с Березовским длительная служба как командира и подчиненного. Тенюх спросил: «Ты готов?», и Березовский ответил: «Да, готов». (Редакция Крым.Реалии обратилась к Игорю Тенюху, но он отказался комментировать назначение Дениса Березовского по его рекомендации ‒ ред.)

Почему были сделаны такие кадровые «ошибки» и что в эти дни происходило в Киеве, Крым.Реалии расспросили у Александра Турчинова. Подробно читайте здесь и смотрите:

А на то время уже состоялись необратимые процессы и захват парламента Крыма. Власти крымской уже не было, власти севастопольской так же, разыграна «карта крымского Беркута».

Милиция, которая была в тот период, шарахается. Начальник Службы безопасности Севастополя Зима (Петр Зима, с октября 2012 до февраля 2014 года ‒ начальник управления СБУ города Севастополя ‒ ред.), которому подчинялась контрразведка, уже 2 марта был назначен заместителем Аксенова (российского главы Крыма Сергея Аксенова ‒ ред.) по вопросам безопасности. Он пошел туда полностью с базами данных, полностью со всей информацией.

«Биполярные приказы» Березовского

‒ Первое марта 2014 года ‒ Березовский начинает выполнять свои обязанности. Какие он тогда отдает приказы? Могла ли ситуация развиваться иначе, если бы не приказы Березовского?

‒ Первое марта началось с дачи приказа о проведении подготовки кораблей к бою и походу. И в том числе была команда на ввод в действие планов охраны обороны береговых частей. Корабли начали готовиться к выходу в море, часть вышла в море. Около 17:00 Березовский отдал команду ‒ всем остановиться, кто не успел сняться с якорей и швартовых, остаться у причала. Тем, кто вышел в море, ‒ вернуться к причалам постоянного базирования.

Как можно оценить такие биполярные решения? Мы 1 марта собирались военным советом и ответа на этот вопрос не было. Меня тогда насторожило, что на этом военном совете были самоустранившиеся Елисеев, Шакуро и Максимов, помощник Павла Лебедева, тогда уже бывшего министра обороны.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Крым семь лет назад. Непростой тест о деталях, мифах и фактах

‒ Они имели право присутствовать на военном совете ВМС Украины?

‒ Юридически они были в госпитале, но, к сожалению, они там (на военном совете ‒ ред.) были. Потом уже стало понятно, что информацию с военного совета ВМС Украины собирали для противоположной стороны. Идет внешнее управление этим процессом, и Березовский был не самостоятельным игроком в этой ситуации.

И от него можно было ожидать биполярно непоследовательных решений. Ночью снова дается команда готовить корабли к бою и походу. Утром снова дается команда «отбой». Военные были истощены, психологически и физически, уставшие от вот этого «отбой, боевая готовность, отбой, боевая готовность».

‒ Александр Турчинов говорил в интервью Крым.Реалии, что в те дни планировали спасать флот. Можно было бы вывести корабли, если бы не приказы Березовского?

‒ На эту проблему можно смотреть по-разному. Можно идеализировать: корабли снялись с якорей, отшвартовались, вышли в море и пошли, например, на Одессу. Второй взгляд ‒ а почему украинские корабли с украинскими флагами должны уходить из украинского Крыма, уходить с украинских пунктов базирования? Флот ВСУ ‒ это и корабли, и авиация, и береговые части, это и части логистического обеспечения, это и развернутая система управления. Другой вопрос: почему они все были в Крыму, а не за пределами Крыма, почему они были не рассредоточены.

И вот представьте себя на минуточку руководителем, когда моряки поднялись и ушли, потому что у них есть на чем идти, летчики взлетели и полетели. А что делать тем, кто на берегу. Они себя как будут чувствовать, брошенными, да? Представьте себе, население видит, что флот сбежал из Крыма. Нас бросили здесь всех. Что вы от нас хотите? Эта проблема очень сложная.

Сейчас много дискутируют по поводу десантной операции на севере Крыма. Уже сейчас можно говорить, что пол Крыма России не нужно было, возможно, они бы ограничились, условно, Севастополем. И если бы была доведена до конца и анонсирована операция на Северный Крым, то ситуация могла бы развиваться по-другому. И это был бы толчок для боевого применения тех частей, которые дислоцировались в Крыму.

‒ А вы знали об этой операции тогда?

‒ Нет, тогда не знал. С 3 марта я был временно исполняющим обязанности командующего Военно-морскими силами Украины. Средств закрытой связи, начиная от государственных, засекреченных, тайной связи, их не было. Никакой спецсвязи не было.

‒ Как с вами связывались?

‒ Мобильный телефон. При развернутой системе локаций и прослушивания это все было достижениями противника. Они все про все знали. И в том числе были уничтожены все планирующие документы, касающиеся боевого применения флота.

‒ Березовский отдает приказ не оказывать сопротивления войскам России, сложить оружие в случае блокирования воинских частей, 2 марта его уволили, а уже 3 марта вы стали и.о. командующего ВМС Украины. Как реагировали тогда офицеры?

‒ Мне позвонил начальник Генерального штаба (Михаил Куцин ‒ ред.). И спросил, что происходит. Я говорю, что присутствует измена, с одной стороны, нарастает темп, и этой изменой пользуется Россия. Ситуация такова, что военные остались сами ‒ гражданской власти нет, силовиков и других военных формирований нет. Второй вопрос был: «Ты готов?» Я ему сказал, что определился. Поехал на командный пункт флота, заслушал обстановку и доложил начальнику Генерального штаба, руководство флотом принял.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Крым семь лет назад. Непростой тест о деталях, мифах и фактах

‒ У вас был разговор с Березовским?

‒ Я когда принял командование, мы вернули ситуацию по усилению охраны обороны береговых частей. Мне докладывают, что прибыл Березовский. Он был очень неадекватный, с дрожащими губами, с бессвязной речью. Было видно, что человек психологически сломлен. Говорю: «Что ты дальше собираешься делать? Ты понимаешь, что на тебя возбуждено уголовное дело ‒ ты государственный изменник».

Он ответил, что будет формировать «военно-морские силы АР Крым». Я ему говорю, ты будто неадекватный человек, ты в эти басни веришь? Дослужившись до адмирала, веришь в какие-то «военно-морские силы АР Крым»? Это не более чем пиар-шаг, в котором тебя как человека недальновидного, скажу мягко, использовали.

‒ Утром третьего марта вас пытаются взять в плен прямо в штабе ВМС?

‒ Да, 3 марта была первая попытка моего ареста. И к этому был привлечен Березовский, спецназовцы РФ, парамилитары ‒ переодетые «ряженые казачки». Тогда штаб Военно-морских сил блокировали люди с транспарантами, с громкоговорителями, и кричали: «Гайдук ‒ вон из Крыма». На фоне этой «бутафории» Березовский сказал, что прибыл на переговоры, и его пропустили. Обманул.

Он прибыл на командный пункт флота и сделал заявление: «Сергей Анатольевич, мы пришли вас арестовывать, одевайтесь, собирайтесь, пошли с нами». Я ему говорю: «Слушай, ты ничего не перепутал в этой ситуации?» Происходит силовое противостояние. Офицеры дежурной смены и смены обеспечения отреагировали на эту ситуацию и меня освободили. Всех вывели за территорию штаба ВМС Украины. Но Березовского мы оставили.

‒ После этой попытки ареста вы 3 марта утром на плацу собираете личный состав, рассказываете об увольнении Березовского. Зачем, вы дали ему слово?

‒ Инструментарий командующего ‒ это штаб Военно-морских сил Украины, это личный состав. Если у тебя не будет органа управления, считай, что ты просто патриотичный одиночка. Мне очень важно было понять в тот период ‒ я один?

Есть ли у меня орган, могу ли я коммуницировать с частями, которые находятся от Черноморска до Керчи, находятся на востоке Крымского полуострова. Это очень важно. И в то же время ‒ показать Березовскому, что его мифические «военно-морские силы АР Крым» ‒ это мыльный пузырь.

‒ После вашего выступления на плацу все хлопают, поют гимн Украины. Вы тогда почувствовали, поняли, что есть поддержка, есть на кого рассчитывать?

‒ Если вы обратили внимание, Березовский во время гимна Украины руку к фуражке поднес? Не сразу, но поднес. Это говорит о том, что человек не прошел еще барьер между украинским генералом и предателем. А для себя я понял, что есть орган управления. Личный состав понял, что есть командующий, что дезуправления не произошло, что процесс управляемый и они готовы дальше выполнять свои обязанности.

‒ Тогда, в первых числах марта 2014 года, вы встречаетесь с Алексеем Чалым, «народным мэром» Севастополя, с Александром Витко, командующим Черноморским флотом России. О чем вы с ними говорили?

‒ Скажу откровенно, я эти вещи ни с кем не согласовывал, но замысел был таков: я должен был понимать, что происходит вокруг меня в Крыму. Безусловно, я сказал, что с Аксеновым встречаться не буду, потому что это бандит 90-х. Понятно, что за Чалым, Витко стоят определенные силы, руководство АР Крым, руководство ВС РФ. По меньшей мере эти встречи дали понять, что в Крыму сформированы два уровня руководства: политическое и военное.

Тогда в Крым приехало большое количество российских политиков, в отличие от украинских. Начиная от помощников Путина (в 2014-м в Крым приезжал Леонид Слуцкий ‒ председатель комитета Госдумы России по делам СНГ ‒ ред.), заканчивая большим количеством депутатов Госдумы РФ (приезжали Константин Малофеев, Николай Валуев, Валентина Терешкова, Александр Васильев ‒ ред.).

У каждого было определенное свое направление: военные занимались военным, политики занимались политическим направлением, в том числе активно поднимались вопросы: русификация, выдача российских паспортов, агитация, подготовка к «референдуму», агитационная работа, различное влияние на крымское население.

Когда ты чувствуешь, что ты один, и на тебе висит все от «А» до «Я» в Крыму, безусловно, нужен диалог. Это была определенная стратегия, потому что я реально понимал, что Киеву нужно дать время. Как говорят моряки: надо было «осмотреться в отсеках». После Майдана началась определенная стабилизация: назначили президента, восстановился Кабинет министров Украины, появилось определенное понимание действий Верховной Рады. У нас была надежда, что начнут приниматься определенные решения ‒ и политические, и военные.

‒ 16 марта проходит так называемый «референдум», 18-го ‒ погиб прапорщик Сергей Кокурин, Валентин Федун получил ранения. Как дальше развиваются события?

‒ Я инициировал встречу с руководством Министерства обороны России. Это, безусловно, статс-секретарь министра обороны Николай Панков, это генерал армии Дмитрий Булгаков, заместитель главкома РФ Александр Федотенков ‒ бывший командующий Черноморским флотом.

Эта встреча была очень сложной. Я сказал: еще одна провокация, которая будет связана с использованием оружия, и РФ получит в ответ применение оружия от военнослужащих ВСУ. На этом мы, как говорят россияне, «расстались».

‒ Вы дали приказ на использование оружия?

‒ Да. Мало того, что дал приказ, я объявил его военному руководству этой спецоперации по оккупации Крыма.

Они поняли, что это не шутки, это серьезно. Прямое вооруженное противостояние может повлиять на эти планы оккупации, которые уже реализовывались. К тому времени уже состоялся так называемый «референдум». 17 марта Путин подписал указ о присоединении Крыма, и тут вдруг украинские военные начнут стрелять. Это в их планы явно не входило.

И поэтому была спланирована операция, и где-то в 5 часов утра 19 марта начался штурм штаба ВМС Украины. Им надо было убрать командующего, обезглавить руководство флота. Опять же, в российском стиле «женщины-дети», который срежиссировали спецназовцы РФ.

‒ Вам выдвинули ультиматум, что-то предлагали?

‒ У меня состоялась встреча с Александром Витко ‒ командующим Черноморским флотом. Один на один. Он сам попросил встретиться, видимо, чтобы идентифицировать, что я нахожусь на месте. И была с его стороны попытка склонить меня на сторону РФ. Я ему сказал, что своих решений и своих позиций я не меняю. Так и закончились эти переговоры. А потом уже был штурм. Применение специальных средств. И, безусловно, арест.

‒ Вас вывозят на Чонгар, обменивают на представителя ГРУ России. А как вы семью вывозили?

‒ Я ее не вывозил. После измены Березовского пришло глубокое понимание того, что семья может стать объектом шантажа и влиять на принятие тех или иных управленческих решений. Поэтому мы провели специальную операцию. Кстати, у меня сын тогда был на «Сагайдачном» на боевой службе в Средиземном море.

Поэтому всю семью, кого только можно, и детей, и внуков, на тот период я имел уже двух внуков. Всех собрали и эвакуировали в место, о котором знали только два человека. Они были изолированы, никто об этом не знал, хотя я знаю, что их искали. А потом уже эвакуировали на материк.

‒ Если позволите, еще один вопрос о семье...

‒ Можно на эту тему не говорить. Вы хотите меня спросить о дочери.

‒ Да, о дочери. Она осталась в Крыму?

‒ Давайте не будем об этом говорить.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Вспоминая оккупацию: «Крымчане не хотели Россию в Крыму»

‒ 21 марта вы уже на материковой Украине, 23 марта 2014 года СНБО принимает решение о передислокации крымских военных частей с полуострова. Что тогда было самым сложным?

‒ Это было очень серьезное послекрымское решение, которое требовало архипонимания, архиусилий, много переговорных процессов, создания групп, гонки экипажей, кораблей, проверки людей. Этот процесс фактически продолжался до начала активных действий на востоке Украины. До 16 июня, затем процесс был в одностороннем порядке Российской Федерацией остановлен.

Самым сложным было не потерять тех людей, которые были мотивированы, патриотичны, не изменили присяге. Знаете, мышцы, они нарастают, если есть кость. А если костей нет, то, простите меня, на этом железе воевать не будут. Поэтому, наверное, все-таки сложнее всего было ‒ это борьба за людей. В Военно-морских силах из Крыма вышло наибольшее количество, около 4 тысяч военнослужащих. Плюс члены семей, то есть это был серьезный процесс перемещения и их размещения.

‒ Какие ошибки в 2014 году допустила Украина в Крыму?

‒ Я думаю, что основная ошибка была допущена с момента независимости. Не уделялось действительно того должного внимания, чтобы Крым чувствовал себя частью Украины, а не просто местом для отдыха украинцев. Это огромная проблема, которая существует. Все остальные не принятые решения в 2014 году ‒ это уже последствия. Если объяснить простыми словами, когда человек уже болен, то инъекция одна или другая, она может приглушить боль, она может временно приостановить болезнь, но она уже эту болезнь окончательно не остановит. Крым уже вылечить в 2014 году было невозможно.

Крым.Реалии готовы предоставить право высказаться всем упомянутым в материале лицам

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

Крым накануне оккупации: разведка с иконами в руках