Украина ‒ в центре процедуры импичмента в США. Но это не обязательно плохо, убежден исследователь Atlantic Council Питер Дикинсон. В статье The Washington Post объясняют, почему для украинцев важно, чтобы на английском языке название украинской столицы писали как Kyiv, а не Kiev. На вопрос о том, как закончить войну на Донбассе, отвечает бывший посол США в Украине Стивен Пайфер – в статье для Foreign Affairs.
Украина ‒ в центре процедуры импичмента в США. Но это не обязательно плохо для ее имиджа, убежден исследователь Atlantic Council Питер Дикинсон.
Действительно, последнее, в чем сейчас нуждается Киев ‒ это кризисы в отношениях с его наиболее важным союзником, считает автор. Сегодня Украина ‒ на страницах американских СМИ, и сторонники президента США Дональда Трампа изображают ее как «одно из самых коррумпированных государств мира».
Однако факт остается фактом: история с процедурой импичмента привлекла к Украине больше внимания, чем она получала в течение последних 28 лет, пишет автор. На настоящая важность такого внимания становится очевидной, только если ее рассматривать в контексте исторических проблем Украины с ее «международной анонимностью», считает Дикинсон.
Исторически Украине уделяли мало внимания, и это не просто так. «Это результат старых и очень успешных российских усилий для подавления украинской идентичности и предотвращения возникновения отдельной украинской государственности», ‒ говорится в статье.
Начиная с XVII века это приводило и к языковым запретам, и к строгой политике русификации, и к массовым депортациям, и к переселению людей, и к принудительному голоду. Стремление поглотить Украину достигло трагической точки в 1930-ых годах, когда советская власть сознательно «морила голодом миллионы украинцев, систематически уничтожая нравственных и интеллектуальных лидеров украинской нации». «Это невероятно, но Украина выжила», ‒ говорится в статье.
Таким образом, по мнению Дикинсона, нынешнее международное внимание к Украине дает ей возможность рассказать самой свою собственную историю. И ей, конечно, есть что рассказать. Например, в недавнем прошлом чудо 2014 года благодаря добровольцам и волонтерам будто создали для экранизации в Голливуде. И американский сериал «Чернобыль» компании HBO доказал, что истории из Украины могут привлекать международную аудиторию. Но теперь сами украинцы должны распространять свои истории – от журналистов и ученых до студентов и активистов, пишет автор статьи.
Но рассказывать можно не только о национальной истории, отмечает Дикинсон. Украина также имеет «хипстерские нарративы», которые понравились бы поколению Instagram. Не стоит забывать и об украинской музыке, моде, технологиях, которые, возможно, никогда не получат лучшего шанса для международного освещения. Это поможет продемонстрировать, что Украина ‒ это намного больше, «чем просто ленивые стереотипы коррупции и войны».
Все это нынешнее внимание к Украине может стать для нее поворотным моментом. Ведущие международные издания, такие, как The Washington Post, The Wall Street Journal, Financial Times, только сейчас начали писать Kyiv, а не Kiev, напоминает автор.
В конце концов американский скандал погаснет, и Украина оставит полосы СМИ, но толчок для продвижения украинского имиджа будет продолжаться. Для нации, веками пытавшейся выйти из тени российского империализма, такое международное внимание является бесценным, убежден автор.
Статья американской газеты The Washington Post стала одной из последних, где англоязычной аудитории объясняют, почему для украинцев важно, чтобы на английском языке название украинской столицы писали как Kyiv, а не Kiev.
«В течение всего ее существования над украинской нацией господствовали соседние государства, включая Россию, Польшу и Австро-Венгрию. До 1991 года, когда Украина получила независимость от Советского Союза, она никогда не существовала как независимое государство. Объектив, через который современный мир видел Украину, бесспорно, был русским. Языком высшего образования, власти и привилегий был русский», ‒ говорится в статье.
Носителей украинского языка часто высмеивали как деревенщин или даже преследовали за употребление родного языка в политическом, профессиональном или уголовном смыслах. После незаконной аннексии Крыма Россией в 2014 году киевская власть начала организованную реукраинизацию, касавшуюся, среди прочего, и написания названия столицы. Дело не в транслитерации, а в историческом контексте, говорится в статье.
Украинцы не утрируют, когда изображают русский язык как дубину, которой Кремль осуществляет свое влияние. Президент России Владимир Путин утверждает, что его агрессивная внешняя политика в таких государствах, как страны Балтии, Грузия, Молдова или Украина, имеет целью защищать носителей русского языка и их права. Российское правительство, говорится в статье, финансирует российскую культурную и языковую организацию, которая называется «Русский мир» и выступает инструментом российского влияния и «мягкой силы» во всем мире.
Посольства, аэропорты и СМИ не спешили с изменением правильного написания украинской столицы, хотя Kyiv является официальной транслитерацией еще с 1995 года. Но с момента скандала в США и процедуры импичмента некоторые издания, как The Washington Post и The New York Times, начали употреблять название Киева правильно.
На вопрос о том, как закончить войну на Донбассе, отвечает бывший посол США в Украине, а ныне – эксперт Института Брукингса Стивен Пайфер. Свои соображения он публикует в статье в американском издании Foreign Affairs.
9 декабря в Париже должен состояться саммит в «нормандском формате». Президент Украины Владимир Зеленский склоняется к тому, чтобы достичь мира, предполагает автор. Но Москва, кажется, склоняется к тому, чтобы поддерживать войну. Поэтому вопрос о том, удастся ли на саммите достичь прогресса, остается открытым, пишет автор.
Соединенным Штатам, по мнению Пайфера, стоит активнее действовать в этом миротворческом процессе. Для достижения прогресса им необходимо работать с Европой, чтобы сделать российское вмешательство в Украине более дорогим, а мирное урегулирование ‒ более привлекательным. Более того, Вашингтону стоит предложить собственный мирный план, который не только будет предусматривать предварительные дипломатические усилия, но также включать миротворческую миссию ООН и временную международную администрацию на Донбассе.
Хотя основной целью России было возвращение Украины в свою сферу влияния, на самом деле конфликт только усилил ощущение национального самоопределения украинцев и усилил желание Киева интегрироваться с Западом. В связи с этим Киев вряд ли вернется в орбиту Москвы. Поэтому Кремль преследует другую цель: дестабилизировать украинское правительство, чтобы оно не смогло успешно проводить реформы, говорится в статье. Успешная Украина невыгодна России, поэтому Кремль считает, что усилия в поддержку войны на Донбассе стоят того. Задачей США и Европы, по мнению автора, является: убедить Россию в том, что конфликт в Украине ей дорого обходится.
Вашингтон должен сотрудничать с ЕС, чтобы оказывать больше давления на Россию. Если Кремль будет противиться приемлемому для всех сторон урегулированию, Запад может, например, расширить визовые санкции, включив также и членов семей тех лиц, которые уже и так в списках. Если мирный план не будет иметь успеха, США могут усилить военную помощь Украине. Иными словами, России надо дать понять, что она заплатит высокую цену за продолжение конфликта на Донбассе, считает Пайфер.
США могут предложить свой путь к миру, который будет сохранять дипломатические черты минских договоренностей, однако также предусматривать миротворцев на период от 12 до 24 месяцев и временную международную администрацию, которая также будет отвечать за проведение местных выборов.
При участии МВФ и Всемирного банка США также могли бы помочь финансово в реконструкции Донбасса. А с каждым шагом вперед в таком реальном мирном процессе западные страны постепенно снимали бы визовые и экономические санкции против России, пишет Пайфер. При этом существенное ослабление санкций в отношении России должно наступить только после того, как российские силы и их ставленники покинут Донбасс. И уже тогда можно восстанавливать другие связи с Москвой, такие, как возвращение ее в состав «группы восьми» (G8), считает автор.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: