Юлия Тищенко: Крымская автономия – дискуссии о статусе будущего

Специально для Крым.Реалии

Тема статуса крымской автономии, аннексированного Крыма имеет ряд сюжетов во внутренней и внешней украинской политике. Один из них –​ инструментальный: привлечение внимания к крымским вопросам внутри Украины среди широких социальных групп и дополнительная попытка фокусирования внимания к крымским проблемам в международном контексте. Тем более, что со стороны России «​вопрос Крыма – вопрос решенный»​, если цитировать ряд российских чиновников и политиков. Чем меньше внимания к этим вопросам привлечено, тем лучше создавать иллюзию внутри и вовне, что Крым российской власти простили безоговорочно.

Однако нравится кому-либо или нет, но рано или поздно перед Россией встанет вопрос возвращения Крыма Украине. Войны, даже гибридные, рано или поздно завершаются. И для России сегодня, несмотря на тезисы «​прагматизма» для стран Запада – «​снимайте санкции и сотрудничайте, несмотря ни на что», реальное восстановление своего статуса и в политическом, и в экономическом плане, полное снятие санкций будет возможно только после решения проблемы аннексии Крыма, которая перекосила здание всей мировой системы безопасности.

Сегодня тема «Крымнаша» играет одну из ключевых ролей в мифотворчестве «русского мира», мобилизации поддержки политики Кремля внутри страны, «воссоединении разделенного народа», несмотря на экономические сложности и тенденции международной изоляции. Хотя экономические проблемы будут все более обостряться в России, в том числе и благодаря последствиям действий в Крыму в результате «крымской весны» в марте-апреле 2014-го.

Украина сегодня практически не имеет «меню» для влияния на процессы внутри Крыма, а в условиях тотальной российской антиукраинской пропаганды любые действия или бездействие Украины могут быть негативно интерпретированы в массовом сознании крымчан. Тем более, что всегда необходимо искать «крайнего» в условиях обострения экономических и социальных проблем. Понятно, что главным «крайним» давно назначена Украина.

В этих условиях, в попытках формирования политики деоккупации со стороны ее авторов – тема последующего статуса автономии актуальна для Украины во внутреннем и международном контексте. В частности, признание крымских татар коренным народом Украины в марте 2014 года и последующее развитие этого тезиса в украинском законодательстве, в том числе и конституционном, дает Украине в потенциальных переговорах в будущем возможность того, что все вопросы, связанные со статусом Крыма, ресурсами, безопасностью, системой организации власти не могут быть разрешены вне учета мнения коренного народа Крыма. И дело не только во мнении большинства и попытках проталкивания со стороны России сценария «иного референдума под эгидой ОБСЕ» о статусе полуострова.

Автономии не просто возможны, они существуют и в унитарных демократических государства ЕС – Дания, Швеция, Италия, – и это не полный перечень примеров. Однако это не территориальные автономии, но регулирующие вопросы широкой реализации прав национальных меньшинств и коренных народов в этих странах без какого-либо ущемления прав большинства на основе демократических механизмов. В этой связи право на внутреннее самоопределение крымскотатарского народа не только возможно, но и целесообразно, исходя из логики авторов идеи.

В самой Конституции Украины сегодня фактически де-юре указывается, что АРК является неотъемлемой составной частью Украины и решает вопросы, отнесенные к его компетенции, в пределах полномочий, определенных Конституцией Украины. В то же время, де-факто крымская автономия, созданная по территориальному признаку, была автономией русских и русскоязычных советских граждан в унитарной Украине, что фактически консервировало все социо-культурные процессы, создавало потенциальные конфликты и практически не учитывало в полной мере реального этнического многообразия Крыма и вопросов, с этим связанных.

О статусе –​ с различных сторон

Дискуссии о статусе АРК в Украине шли постоянно фактически с момента провозглашения автономии. Часть экспертов считала, что Крым должен стать рядовой областью в составе Украины, другие настаивали на сохранении статуса территориальной автономии. Меджлис выступал за закрепление права на внутреннее самоопределение и признание Крыма крымскотатарской национальной автономией в составе Украины.

Но в целом украинское общество в течение 2000-х годов относилось к вопросу статуса автономии достаточно индифферентно, как и политическое руководство. Все попытки установления демократических правил сосуществования, принятия закона о «статусе коренных народов» (еще с 1996 года), определения конституционных норм о коренных народах в 3-х статьях Конституции Украины большинством крымского, да и киевского экспертного сообщества воспринимались в штыки – как проявления «сепаратизма крымских татар», которые не будут восприняты «крымским большинством». Да и сегодня подобные аргументы крайне популярны, хочется верить, что по традиционной инерции. В то же время сегодняшняя ситуация активизировала процессы и дискуссии относительно пересмотра статуса автономии. Впервые 1 июля 2015-го, представляя в Верховной Раде Украины редакцию конституционных изменений по децентрадизации, Президент Украины Петр Порошенко заявил, что автономия Крыма четко отражена в действующей Конституции: существуют очень широкие полномочия, сохраненные по Крыму и Севастополю. Тогда же он заявил о необходимости восстановлении национально-культурной автономии крымских татар после деоккупации Крыма.

Кстати, российская власть вначале аннексии активно использовала тему создания национально-культурной автономии для крымских татар по примеру аналогичных составляющих других меньшинств, – создание единой подконтрольной власти организации и решение культурно-образовательных вопросов. Но этот сценарий сегодня так и не реализовался, реализуется иной – «воспитание лояльности» путем использования силы и давления по отношению к неподконтрольному Меджлису, преследование и попытка радикализации крымских татар, чтобы, возможно, потом с «чистой совестью» бороться с «терроризмом» в Крыму. Так называемая конституция региона, появившаяся через 2 недели после аннексии без каких-либо сантиментов, продолжает формальное декларирование советского равенства и тотально подчиняет Крым центру. В так называемой статье 57 указывается о направлениях двойного подчинения, которые определены в 72-й статье Конституции России. В данном случае вопрос децентрализации и самоуправления в самой России имеет достаточно условный характер, ведь к ведению федерального центра в субъектах федерации относятся практически все вопросы социально-экономической и политической жизни – от образования, налогов, экономической политики до экологии и культуры.

Уже 1 августа 2015 года в обращении к участникам Всемирного конгресса крымских татар в Анкаре президент Петр Порошенко заявил, что Украина сделает все для возвращения в Крым украинской власти. Он подчеркнул, что в планах – разработка «дорожной карты» по предоставлению Крыму статуса национально-территориальной автономии в составе Украины. Однако сегодня полной ясности относительно наполнения этой идеи нет.

Гарантии, видение будущего

Вопрос изменения статуса крымской автономии должен стать сквозной темой в дискуссии о политике деокупации. Дело даже не в названии автономии, а в комплексном процессе – развитии законодательства о статусе крымскотатарского народа и синхронизации этого процесса с потенциальными конституциональными изменениями. В частности, новая версия Конституции должна предоставить четкие гарантии коренному народу относительно суммарных вопросов сохранения идентичности, представительства, развития, взаимоотношения с центральной и региональной властями. Гарантии – понятные и на материковой Украине, и во временно оккупированному Крыму. При этом речь идет о реальном, а не декларированном равноправии в реализации прав различных этнических групп в Крыму, четких правилах сосуществования.

Сегодня подобная работа в Украине – возможность формирования видения будущего полуострова, определенного демократическими принципами, понятного и внутри Крыма, и за его пределами, которое бы могло быть принято различными этническими группами в Крыму. При этом необходимо информировать жителей полуострова всеми возможными способами, которые есть у украинской власти сегодня. Тем более, что сам процесс разработки процедуры конституционных изменений – дело далеко не одного дня.

Также совершенно очевидными будут попытки массовой дискредитации этой идеи внутри Украины и в Крыму: разговоры о «крымскотатарском сепаратизме», обвинения в заангажированности, непонимании всех реалий, опасности разозлить большинство крымчан. Однако без этого процесса, диалога о статусе автономии в будущем нереально будет повлиять и на различные причины, которые привели к сегодняшней ситуации. Процесс пересмотра содержания автономии и установления четких норм сосуществования – это не просто «виртуальные бонусы» украинским гражданам в Крыму, которые ждут деоккупацию, крымским татарам, это возможность предоставления видения будущего, демократических правил сосуществования, что давало бы потенциал для развития всех этнических групп в Крыму, особенно на фоне жесткой российской децентрализации и реального отсутствия перспективы развития для Крыма, которая подменяется «выравниванием» наряду с другими регионами, фактически без учета возможностей развития региона, обесцененных аннексией.

Юлия Тищенко, эксперт Украинского независимого центра политических исследований

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнения», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции