«Гибридная дипломатия» против аннексии Крыма

Специально для Крым.Реалии

Путинская Россия безнадежно увязла в «крымской западне». Любой ход приведет лишь к ухудшению позиции. Вариантов у Кремля немного: или избавиться от оккупированных территорий или уйти на дно вместе с ними.

Руководство Украины и западные партнеры постоянно указывают, что нельзя решить крымский вопрос силовым путем. В интервью для Раді​о Свобода посол Соединенных Штатов в Украине Джеффри Пайетт подчеркнул, что администрация Барака Обамы приложила существенные усилия для ужесточения санкций против России, сохранения западного единства в вопросе противодействия кремлевской агрессии и предоставления финансовой помощи нашей стране. По его мнению, Украина выдержала испытание 2014 годом – самым трагическим за всю историю независимости; и теперь наша страна «способна выстоять перед чем угодно».

«Важно то, что США понимают право украинского народа, украинских солдат защищать свой суверенитет. Но мы также понимаем, что военного решения этого конфликта нет, это постоянно подчеркивает и президент Порошенко. Мы будем полагаться на дипломатию, чтобы избавиться от российских военных на Донбассе и чтобы Украина вернула контроль над Крымом», – заявил господин Пайетт.

В эту же канву укладывается недавнее сообщение главы украинского МИД Павла Климкина о возможном расширении нормандского формата. «Мы можем сменить формат, двигаться в сторону будапештского, назвать его женевским», – уточнил министр в эфире одного из телеканалов. Пока речь идет о формате «Женева плюс», который ранее анонсировал президент Петр Порошенко.

Мирное решение вопроса – далеко не единственный способ прекратить аннексию Крыма. Советник украинского президента Владимир Горбулин в начале текущего года заявил, что оккупированную территорию придется вернуть силой. В программной статье для издания «Зеркало недели» он написал, что потенциал для политического урегулирования крымской проблемы исчерпается через два-три года. «И в скором времени остро встанет вопрос активного и эффективного привлечения другого инструмента внешнеполитической деятельности – вооруженных сил», – отметил господин Горбулин.

Звучит парадоксально, но между позицией американской дипломатии, украинских властей и единомышленников Владимира Горбулина почти нет противоречий. Аннексия Крыма и последующая «гибридная война» видоизменили саму суть современной дипломатии. До марта 2014 года работа внешнеполитических ведомств на публичном поле сводилась к переговорам, поиску компромиссов, заключению договоров, созданию международных организаций, выражению «глубокой обеспокоенности» и прочим умиротворяющим действиям.

Мы привыкли, что дипломатия выступала антиподом силовой политики. «Посткрымская дипломатия» стала такой же «гибридной», как и российская агрессия против нашей страны. Похоже, что в Вашингтоне первыми осознали столь качественную трансформацию. На военную угрозу и оккупацию украинского полуострова коллективный Запад ответил экономической войной против путинского режима, параллельно демонстрируя цивилизованному миру коррумпированность и уголовные замашки российской элиты. За 2014-2015 годы Вашингтон решил важную стратегическую задачу по отсечению от путинской России ее европейских союзников и дискредитации давних агентов кремля. Отныне любой сторонник кремлевской политики становится адвокатом людей, подозреваемых в военных преступлениях, убийствах европейцев (печально известный рейс MH-17), организации ядерного теракта в центре Лондона, многомиллионных кражах из бюджета и даже педофилии.

К такому противостоянию кремлевский диктатор и его сексоты не были готовы. Он пытался навязать Вашингтону и Брюсселю вариант «ограниченной войны» на территории Украины с последующей ликвидацией нашего государства и разделением его на «зоны ответственности». На тот момент подобный сценарий был реальным. Боеспособные части ВСУ составляли около 5 тыс. человек. С другой стороны, в Киеве на самом верху хватало политиков, которые сеяли пораженческие настроения. Краха удалось избежать только благодаря мужеству и отваге украинского народа, волонтеров и добровольцев, которые в первые месяцы агрессии остановили оккупанта ценой своей жизни.

Сейчас российские эксперты, критикующие политику Путина, упрекают его в том, что после аннексии Крыма он не навязал Киеву акт капитуляции и не выбил из Украины отказ от полуострова. Ответ лежит на поверхности: Путин весной-летом предполагал, что нашей страны скоро не станет, не с кем будет вести переговоры по поводу аннексированной территории. Грубо говоря, Кремль рассчитывал на смерть владельца, когда все его имущество становится бесхозным.

Блефуя и угрожая, кремлевский главарь пытается перевести конфликт в военную плоскость – сферу, в которой у него был хоть какой-то паритет за счет ядерного оружия. В известном пропагандистом фильме «Крым.Путь на Родину» Владимир Путин с самодовольным видом рассказывал, что готов был применить оружие массового поражения, если бы ему помешали оккупировать полуостров.

Минск-2 при всех его недостатках стал краеугольным камнем «гибридной дипломатии». Хотя Кремль на момент подписания был уверен, что договоренности позволят реализовать очередной «хитрый план». Не вышло. Под соглашениями, которые многие в Украине вполне заслуженно критикуют, стоит подпись тогдашнего российского посла Михаила Зурабова. Господин Пайетт обратил внимание на эффектность минского процесса, который позволяет решить долгосрочные проблемы.

«Минские соглашения устанавливают принципы, что международно признанные границы Украины должны быть восстановлены, что российские войска должны покинуть Украину, что все украинские заложники в России должны быть освобождены. Это хорошая сделка для Украины, если мы сможем ее воплотить», – заявил американский посол.

У Кремля чрезвычайно узкое окно возможностей. Их всего три. Первое – покинуть украинские земли и заняться внутренними преобразованиями, которые позволят восстановить экономику и социальную сферу. Путин на это не пойдет, так как это автоматически приведет к его политической смерти. Второй вариант – Кремль, зажатый в тиски финансовых проблем и геополитического тупика, решается на последний бросок. Третий вариант – оставить все, как есть, и тихо гнить, пока голодные массы не снесут режим. Скорей всего, на Старой площади предпочтут именно это. Но даже в таком случае остатки оккупационной администрации придется выбивать с полуострова силой. Сами они с нашей земли не уйдут. Тут господин Горбулин прав.

Сергей Стельмах, политический обозреватель

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции