«Насмешка над спортом»

Всемирное антидопинговое агентство (ВАДА) обеспокоено решением Спортивного арбитражного суда в Лозанне (CAS) оправдать 28 российских спортсменов, ранее дисквалифицированных Международным олимпийским комитетом из-за нарушений антидопинговых правил на Играх в Сочи. Ограничения против еще 11 атлетов арбитражным судом оставлены в силе, правда, вместо пожизненной дисквалификации они пропустят только соревнования в Южной Корее.

В результате решения CAS Россия смогла вернуть себе первое место в командном зачете сочинской Олимпиады, которое она потеряла после дисквалификации десятков спортсменов и аннулирования их результатов. Международный олимпийский комитет, впрочем, намерен обжаловать решение CAS в федеральном суде Швейцарии, и представители ВАДА заявили, что поддерживают эту апелляцию.

Автор многочисленных расследований о применении допинга в российском спорте, немецкий журналист Хайо Зеппельт, говорит в интервью Радио Свобода, что по-прежнему уверен: допинговая система, поддерживаемая российским государством, существует, а глава МОК Томас Бах продемонстрировал, что не способен защитить честность в спорте, и должен уйти в отставку.

– Вы сомневаетесь в объективности решения Спортивного арбитражного суда? Если да, то какие у вас для этого основания?

– В корне случившегося лежит нечто, в чем виноват сам Международный олимпийский комитет. МОК с самого начала вместо того, чтобы выводить на первый план государственную систему допинга в России, взял установку на проверку отдельных случаев применения допинга. Это была, так сказать, врожденная болезнь всей этой истории.

Можно спекулировать, предполагая, что президент МОК Томас Бах намеренно направил рассмотрение проблемы в этом, желанном для России, направлении. Бах публично говорил о том, что не хочет унижения России. Попытки подтвердить или опровергнуть применение допинга каждым отдельным спортсменом не могли быть по-настоящему успешными, потому что суть государственной системы допинга в том, чтобы позитивные допинг-пробы исчезали. Например, в результате подмены анализов или просто в результате уничтожения документов о них. И как же можно в таком случае доказать в отношении отдельного спортсмена, что у него были позитивные допинг-пробы? Это очень трудно. Эта ключевая проблема привела к тому, что каждый отдельный случай не снабжен достаточным количеством подтверждающих допинг доказательств. В результате Спортивный арбитражный суд пришел к этим выводам. МОК видел это иначе, видел достаточно доказательств существования системы, но для подтверждения каждого отдельного случая доказательств было недостаточно, что и отразилось на решении суда. Если бы МОК действовал так же, как Международная федерация легкой атлетики, и заявлял бы изначально: "Мы видим системную ответственность и наказываем организации, например, НОК России", то мы не имели бы сегодня того, что произошло в суде.

​– Можно ли оспорить это решение в Федеральном суде Швейцарии?

– Обратится туда МОК или нет, мы увидим. Но если да, то там вопрос будет обсуждаться только на уровне возможных процессуально-правовых и процессуально-технических нарушений, а не по сути. Ну а станет ли это частью плана, шарады господина Баха, я оценивать не берусь.

​– Вы проводили журналистское расследование, потом было проведено расследование официальное, комиссией Макларена. И его выводы признаны необоснованными, недоказанными. Как вы полагаете, вы совершили какие-то ошибки как журналист?

– Эти выводы вовсе не были признаны судом необоснованными. Так вопрос судом вообще не ставился и не рассматривался. Так его формулирует российская пропаганда, это намеренное введение в заблуждение. Суд не решал вопрос о государственном допинге в России, был он или нет. И суд не заявлял, что его не существовало. Суд видел своей задачей доказать в случае каждого отдельного спортсмена, что он был частью для многих уже доказанной и не оспариваемой системы сокрытия применения допинга. Поэтому я не вижу никаких ошибок. Мне было ясно с самого начала, и я говорил об этом месяцы назад, что попытка в каждом отдельном случае подтвердить применение допинга не имеет смысла. Но есть показания главного свидетеля, с моей точки зрения, вызывающего доверие, господина Родченкова, который сам активно строил допинговую систему в сотрудничестве с государственными организациями.

На другой стороне стоят спортсмены, которые заявляют, что применения допинга не было. В результате суд имеет косвенные улики, но не имеет позитивных проб. Мы это знали. И то, что теперь утверждается в России, это чушь. Точнее, это уже привычная работа пропаганды при Путине, которая манипулирует фактами и одновременно передергиваниями и ложью. Но это ничего изменить не может.

– Сформулируйте ваше личное отношение к Григорию Родченкову – человеку, который был вашим информатором, потом прервал связи с вами, который не скрывает, что участвовал в допинговых махинациях, но при этом дал показания по поводу этих махинаций. Этого человека в России считают предателем, Путин назвал его придурком. Что думаете о нем вы?

– Для меня это человек с несколькими лицами, который несомненно получал удовольствие от участия в значимых процессах. Он и его работы по исследованию проблемы допинга были признаны выдающимися. С другой стороны, он вел двойную жизнь и использовал свои знания и способности для того, чтобы коррумпировать систему. Можно даже сказать, что он был игроком, который играл с системой допинга в России в азартные игры. В то же время он оставался ценнейшим серьезным ученым. Информация, которую он выдавал, всегда подтверждалась.

В отношениях со мной он, конечно, о многом умалчивал, о чем я догадывался иногда, беседуя с другими. Но он никогда не обманывал, не лгал. Когда в России из него сегодня делают сумасшедшего, это тоже часть пропагандистской инсценировки. Они используют то, что он несомненно страдал и мучился. Я вижу в нем, если можно так выразиться, гения на грани сумасшествия, но именно так, в одном флаконе. Он признанный ученый, который шел в своей деятельности необычными и часто нелегальными путями, но он и сам говорит об этом и ничего не оспаривает. Разница между ним и российской государственной пропагандой в том, что господин Родченков подтверждает, что был частью системы государственного допинга в России, а пропаганда отрицает само наличие системы.

– Как вы считаете, достаточно ли добросовестно комиссия Макларена выполнила свою работу?

– Да, я считаю, что комиссия работала добросовестно в попытке подтвердить существование государственной системы допинга в России. Господин Макларен все время подчеркивал, что он не занимается преследованием отдельных спортсменов. Это не было его задачей. То, что это было неверно понято, является проблемой людей, которые не были способны или не хотели вникнуть в суть работы комиссии.

– Вы критиковали президента МОК Баха в своем последнем документальном фильме. Какую роль он сыграл во всей этой истории? Удержится ли он на своем посту?

– Господин Бах уже давно не соответствует должности, которую занимает. В политике люди в подобном положении должны были бы давно уйти в отставку. Но политика – это не спорт. Спорт – это параллельный мир. Господин Бах является могильщиком честного спорта. Его интересует маркетинг, а вместо олимпийских идей – усиление собственной позиции. Таково мое впечатление от него. Я считаю, что он не должен быть во главе мирового правительства спорта, каковым является МОК. Он давно уже должен был быть смещен со своего поста. Это при нем российской системе допинга возвращена победа в общем зачете на Олимпиаде в Сочи и многочисленные медали. Это насмешка над спортом, позорная страница в истории спорта. И за это надо благодарить – в кавычках – господина Баха. Это, так сказать, его завещание.

​– Не намерены ли вы прекратить вашу борьбу с допингом в спорте?

– Я не веду борьбу против допинга. Я – журналист. Я не борюсь с допингом, а делаю только то, что журналист, с моей точки зрения, делать должен: обращаю внимание общества на определенные явления, прежде всего на те, что не видны явно, на те, на которые обращается недостаточно внимания. Такие возможности у меня появились, и я пытаюсь представить целостную картину того, что вижу. Я не являюсь борцом против допинга, а был и остаюсь журналистом. Я вижу, что культуре спорта криминальными функционерами спорта наносится большой вред, и для меня ценным и важным является цель и возможность показывать обществу опасность этих явлений, но повторюсь, что я не являюсь борцом против допинга, я действую в рамках работы журналиста

– Можно ли предполагать, что мы стали свидетелями фарса, разыгранного Путиным и Бахом?

– Можно предполагать, что между МОК и Бахом с одной стороны и Путиным и Кремлем – с другой многое обсуждалось в подробностях и деталях. Что конкретно и как обсуждалось путями тайной дипломатии, я не знаю, да и не хочу знать, но в результате Россия отделалась более чем легко, и она пытается этот скандал, один из крупнейших скандалов в истории мирового спорта, подавать как нечто малозначительное, как нечто, что будет вскоре забыто. Господин Бах как бы не слышал угрозы в адрес господина Родченкова, угрозы убить его. Бах не требовал от официальной России положить конец этим угрозам, официально от них дистанцироваться. Это было условием смягчения позиции МОК в отношении России. И это ярко характеризует стиль работы и личность господина Баха.