«Изолятор смерти»: почему в симферопольском СИЗО умирают заключенные

Крымская правозащитная группа заявляет, что в апреле в СИЗО Симферополя скончались четверо заключенных. Правозащитники подозревают, что погибшие стали жертвами насилия, поэтому разыскивают родных и адвокатов.

По информации Крымской правозащитной группы, в начале месяца (предположительно 6 апреля) в СИЗО обнаружили повешенными 69-летнего Сервера Билялова и 46-летний Олега Гончарова. А 12 апреля в штрафном изоляторе (карцере) нашли повешенным 23-летнего Дмитрия Шапошника, утверждают правозащитники. 13 апреля в камере № 8, куда помещают новоприбывших, обнаружили заключенного с перерезанным горлом – им оказался 39-летний Ислам Искеров, направленный в СИЗО из Джанкоя. В КПГ утверждают, что эти данные получили из нескольких источников, независимых друг от друга.

«Нам пришлось сделать эту информацию публичной, чтобы привлечь внимание к проблеме – ее замалчивают власти России и сотрудники СИЗО. Сколько таких смертей там на самом деле, мы не знаем. Но тенденция угрожающая – четыре смерти за неполный месяц. Поэтому мы побоялись, что если информация не станет публичной, то ситуация может ухудшиться. И, конечно, мы надеемся, что сможем с помощью СМИ найти родственников погибших. Они пока не отозвались, но мы продолжаем искать», – сообщила Крым.Реалии координатор КПГ Ольга Скрипник.

Почему умирают в симферопольском СИЗО?

В профильных ведомствах Крыма об этих смертях ничего не сообщают. Телефоны пресс-службы Федеральной службы исполнения наказаний весь день были недоступны.

Правозащитники считают, что администрация симферопольского СИЗО и профильные ведомства скрывают информацию, чтобы избежать ответственности. Согласно российскому законодательству, они обязаны обеспечивать основные права заключенных, прежде всего, право на жизнь. Поэтому они одинаково ответственны как за насильственные смерти, так и за суициды в изоляторе. Что именно стало причиной смертей, пока не известно – ее может установить лишь экспертиза в рамках расследования. Этого и добиваются правозащитники.

По словам Ольги Скрипник, не исключена и версия самоубийств заключенных. Но есть подозрения, что их могли либо довести до суицида, либо убить представители администрации СИЗО или заключенные с криминальным опытом.

«Дело одного из погибших – Сервера Билялова – складывалось таким образом, что у него появился шанс в скором времени выйти на свободу. Поэтому возникают сомнения в том, были ли у него причины для самоубийства. Сомнителен и суицид Дмитрия Шапошника, который был найден с перерезанным горлом в карцере СИЗО. Дело в том, что когда человек поступает в карцер, его обязаны очень тщательно досмотреть и отобрать все запрещенные предметы, которыми можно себе навредить. Эта камера также находится под постоянным наблюдением сотрудников СИЗО. Поэтому там не так просто совершить самоубийство, даже имея такое желание», – пояснила правозащитница.

Поскольку у правозащитников нет информации о расследовании этих смертей, они передали все имеющиеся у них данные Уполномоченной Верховной Рады Украины по правам человека Людмиле Денисовой. В офисе украинского омбудсмена нам подтвердили, что получили эти сведения и пообещали в ответ обнародовать открытое письмо к российской коллеге Татьяне Москальковой.

«Нужны мужество, терпение и правильные действия»

Российская правозащитница Татьяна Щур, которая вместе с коллегами раскрыла факты пыток, вымогательств денег у осужденных и прочие нарушения в колониях Челябинска, отмечает, что в местах лишения свободы России распространена практика замалчивания смертей.

«В России факты смерти скрывают практически всегда. Для руководства и сотрудников СИЗО и колоний это проблема, потому что их могут ожидать серьезные наказания. Бывает, что заключенных помещают в «пресс-хаты» (скрытые помещения в СИЗО, существование которых отрицают администрации исправительных учреждений – КР) с уголовниками, которые по заданию администрации или местных авторитетов совершают над ним насилие с разными целями – от вымогательства денег до признательных показаний. Это может завершиться даже смертями, – говорит Щур. Но когда родственники и независимые общественники в наблюдательных комиссиях действуют активно и когда работает омбудсмен, эти случаи удается довести до расследования и до суда. Это очень сложно, но возможно».

Один из последних случаев произошел в СИЗО Санкт-Петербурга. В феврале там констатировали смерть владельца IT-компании «НовИТ ПРО» Валерия Пшеничного, которого арестовали по обвинению в завышении стоимости услуг для Министерства обороны России. Сотрудники СИЗО назвали причиной смерти самоубийство, но данные судмедэкспертизы говорят о насильственной смерти и жестоких пытках. Эксперты обнаружили во рту у Пшеничного ожоги от кипятильника, а также следы побоев и изнасилования. А к смерти арестованного привела тупая травма шеи.

Родственникам погибших в симферопольском СИЗО правозащитница рекомендует добиваться расследования фактов их смерти – с помощью независимых адвокатов и журналистов. Она предупреждает, что в российских реалиях это может быть очень непросто.

«Когда журналист или родственники придают гласности такие факты и заявляют, что вина лежит на определенных сотрудниках СИЗО, то если это не будет доказано, их заявление автоматически квалифицируется как заведомо ложный донос. И в таком случае человек, заявивший об этом, может понести наказание. Такие примеры в России тоже есть. Это очень сложно и опасно для тех, кто об этом заявляет. Поэтому нужны мужество, терпение и правильные действия», – говорит Татьяна Щур.

Ситуацию с защитой заключенных в Крыму она называет «тяжелой», но все же рекомендует использовать любые доступные методы в поисках достоверной информации об их жизни и смерти.