Сечинские дыры. Как «Роснефть» уничтожает природу

По данным Росприроднадзора, ежегодно в Ханты-Мансийском автономном округе на нефтепроводах компании "Роснефть" происходит 3496 аварий. Основная причина нефтеразливов – ржавые трубы. По оценке Greenpeace, "Роснефть" недоинвестирует в замену нефтепроводов около 200 миллиардов рублей ежегодно. Всего же, по данным Минприроды РФ, из-за различных аварий на объектах добычи и транспортировки нефти выливается около 1,5 млн тонн нефти в год, что наносит серьезный ущерб окружающей среде. Эксперты считают, что компания близкого друга Владимира Путина Игоря Сечина не хочет вкладывать деньги в защиту природы, потому что ей это невыгодно, а государство это только поощряет.

Чтобы продемонстрировать, какой вред разливы нефти наносят окружающей среде, экологи Greenpeace в России организовали тур для журналистов в Сургутский район Югры. Здесь на месторождениях, принадлежащих "Роснефти", добывается около 60 процентов всей российской нефти. Все разливы хорошо видны со спутников, почти все они отмечены на картах Greenpeace.

В туре приняла участие журналист томской телекомпании ТВ-2 Виктория Мучник (репортаж можно найти здесь. – РС). По ее словам, первый разлив нефти был найден в двух часах езды от Сургута:

– Честно говоря, я была потрясена, потому что я много занималась нефтяной и газовой тематикой, ездила с нашими нефтяниками на месторождения, – говорит Виктория. – Но когда журналистов привозят не нефтяники, а экологи, это две большие разницы. Фактически то, что мы видели, это большое море, залитое нефтью. Местами эта земля рекультивирована, она засыпана песком, но на этом песке ничего не растет, и из-под песка опять же выдавливается эта нефть. Плюс вот эти трубы, они торчат, и под каждой трубой – небольшое нефтяное озеро. Около одной из труб была грязная одежда нефтяников, видимо, они что-то там подтянули, и из этих труб не капало в этот момент, но была такая канава, которая вела к нефтяному амбару, там была большая, глубокая яма, куда эта нефть сбегала. Мы ездили три часа, и сколько ты на машине едешь, с одной стороны и c другой ты видишь нефтяные разливы, прямо такие канавы, там вода, и везде эти разводы нефти, – рассказывает Виктория.

Территории, залитые нефтью, можно рекультивировать, но на это нужны годы:

– Это можно восстановить, но это не быстрый процесс. Нефть засыпают специальными бактериями, микроорганизмами, которые ее за некоторое время перерабатывают. Сверху засыпают песком, потом землей, засеивают травой. К сожалению, не везде нефтяники эту работу проводят, и не всегда делают это качественно. Я не видела ни одного участка, который был бы рекультивирован, и на нем бы выросла трава. То есть это просто какие-то пустые участки. Березы прямо в нефти были, а рядом цветочки цветут, морошка цветет. Естественно, где нефть, там ничего не цветет и не растет, она только что разлилась, и там торчат из нефти какие-то несчастные листочки, деревца, и понятно, что они все умрут, – рассказала томский журналист Виктория Мучник.

Эксперты полагают, что износ нефтепроводного парка в России на сегодняшний день составляет 50–70%. По оценкам Greenpeace, ежегодно компания "Роснефть" недоинвестирует в замену нефтепроводов 200 миллиардов рублей в год. По мнению экологов, это именно та сумма, которой бы хватило, чтобы за 5–7 лет полностью заменить парк трубопроводов. Это примерно 10 процентов от ежегодного дохода нефтяных компаний в России.

Ситуация с нефтеразливами прекрасно известна контролирующим органам. По данным заместителя руководителя Службы по контролю и надзору в сфере охраны окружающей среды Югры Алексея Ковалевского, в 2017 году на нефтепроводах компании "Роснефть" в Ханты-Мансийском округе произошло 3496 аварий – примерно по 10 нефтеразливов в день. (За это же время у кампании "Лукойл" зафиксировано 29 аварий, а у "Сургутнефтегаза" – 4–5). По словам Ковалевского, основная причина аварий – ржавые трубы. На их реконструкцию кампании выделяют миллиарды рублей, но этих средств недостаточно.

О масштабах нефтеразливов в России и нанесенном природе ущербе Радио Свобода рассказал руководитель энергетической программы Greenpeace в России Владимир Чупров.

– Нефтяные разливы – это советская родовая травма российской нефтяной отрасли. Основной источник разливов – это промысловые нефтепроводы, – напоминает эксперт. Парк промысловых нефтепроводов в России – сотни тысячи километров. Каждая труба живет в безаварийном состоянии 10–15 лет. Из-за того, что трубы вовремя не меняются, в подавляющем большинстве случаев они начинают течь. По данным Минприроды, ежегодно в России выливаются 1,5 миллиона тонн нефти. Много это или мало? Это два мексиканских разлива, которые произошли у компании "Бритиш Петролеум" в 2010 году. Это означает, что один день в году вся российская нефтяная отрасль работает на то, чтобы нефть попала в окружающую среду. Вот такие масштабы. Если говорить о лидерах разливов – это "Роснефть", "Газпромнефть", "Лукойл", "Сургутнефтегаз". И в этой большой четверке пальму первенства держит "Роснефть, потому что "Роснефть" – это половина нефтедобычи в стране. На сегодня "Роснефть", как и подавляющее большинство других нефтяных компаний, не вкладывает достаточно средств, для того чтобы менять трубы или превентивно предупреждать разливы, – говорит Владимир Чупров.

Эколог полагает, что восстановить территории, на которых разлита нефть, практически невозможно, как и оценить ущерб, нанесенный окружающей среде:

– Нефть – это агрессивная жидкость, которая содержит канцерогенные вещества. При попадании в живой организм она может провоцировать не только токсическое, но и канцерогенное воздействие, – утверждает эколог. – В природе нефть воздействует прежде всего на фауну, на рыбу, на микроорганизмы, на животный и растительный мир водоемов. Нефть в воде – это самое страшное. Одной капли нефти на кубометр воды достаточно, чтобы сделать ее непитьевой. Если разлив происходит в период гнездования птиц, весной, то нефть, покрывая пленкой скорлупу, убивает будущих птенцов. Попадая на поверхность тундры или тайги, нефть превращается в битуминозную корку, прекращается доступ кислорода, соответственно, гибнет лесной фонд. Меняется состав почвы. Нефть убирать из природы тяжело. Представьте себе каменное побережье Аляски, и вот каждый камень надо отмыть, – это просто невозможно. Представьте себе труднодоступный участок тайги или тундры, туда не забросишь технику, а нефть расползается, это жидкость. Соответственно, часть нефти остается в любом случае, – уверен эксперт.

По его мнению, компании не вкладывают достаточно средств в свою экологическую политику, потому что им это невыгодно:

– И вот тут начинается самое интересное. Сегодня законодательство выстроено таким образом, что за ту нефть, которая остается после рекультивации, нефтяные компании ответственности не несут, – говорит эколог. – Компания не платит за нефть, оставшуюся в природе. Мы, кстати, сейчас пытаемся это исправить и добиться соответствующих изменений в российском законодательстве. Это очень важно, в том числе и касательно "Роснефти". Благодаря таким дыркам в законодательстве компании не чувствуют реальной финансовой ответственности за нефтяные разливы. Пока штрафы мизерные, пока они не платят за нефть, которую они разлили и не убрали, стимула для того, чтобы инвестировать в замену нефтяных труб, у них нет. Цена вопроса – примерно 200 миллиардов рублей в год в течение 5–8 лет, которые необходимы для того, чтобы реализовать программу по реновации парка промысловых нефтепроводов. Но эти деньги для компаний, скажем так, существенны, 200 миллиардов – это много. И на сегодня эти компании лоббируют дырки в законодательстве, государственные органы не могут что-то сделать или не хотят, и в итоге они выходят на суммы штрафов в пределах – 10 или чуть больше миллиардов рублей в год. Это суммы, которые компании могут пожертвовать, но взамен они не будут платить сотни миллиардов, чтобы мы больше не наблюдали того безобразия, которое наблюдали журналисты на месторождении "Роснефти", – говорит Владимир Чупров.

Эксперт "Гринпис" полагает, что, пока у руля "Роснефти" находятся люди, близкие к власти, ситуация не изменится:

– Сегодня все видят, что власть закрывает глаза на нефтяные разливы, бизнес ведет себя непотребно, и власть этому потворствует. Пока государство не накажет "Роснефть", "Газпромнефть", мы будем находиться в этой социально-экономической ситуации еще десятилетия. Сегодня государство фактически является придатком наших олигархов, а безнаказанные нефтяные разливы – символ этой системы. Это наносит ущерб природе и людям, которые там живут. Уровень заболеваемости онкологическими болезнями в Усинском районе Республики Коми, в Нижневартовске в ХМАО и так далее оставляет желать лучшего, потому что люди контактируют с нефтью. "Роснефть" позиционирует себя как социально ориентированную компанию. В ее гимне есть слова про народ, родину, богатство... Но какое же к ней может быть доверие после всего этого? – говорит руководитель энергетического проекта Greenpeace в России Владимир Чупров.

На момент написания материала получить комментарии по поводу масштаба нефтяных разливов у сотрудников "Роснефти" не удалось. Ранее с нефтяной компанией пытались связаться журналисты ТВ-2, но представители пресс-службы на их запрос не ответили. На сайте компании говорится, что "забота об окружающей среде является неотъемлемой частью корпоративной культуры компании. "Роснефть" делает все необходимое для обеспечения охраны окружающей среды, сохранения и восстановления природных ресурсов".

О том, почему одна из богатейших нефтяных компаний (в 2017 году доход "Роснефти" достиг 6 триллионов рублей) не меняет ржавые трубы, из которых льются озера нефти, размышляет партнер и аналитик кампании Rusenergy Михаил Крутихин:

– У меня такое впечатление, что у компании другие приоритеты. "Роснефть" потратила огромные средства на приобретение активов, на поглощение других компаний, начиная с таких гигантов, как "ТНК-ВР", "Юкос", и кончая более мелкими компаниями – "Башнефть", например, или "Удмуртнефть", – рассуждает эксперт. – Компания тратит большие деньги, влезая в долги и закладывая на будущее еще не добытую нефть, и даже нефть, которая будет добываться с еще не разведанных месторождений, для того чтобы получить деньги на приобретение активов. То есть государственная компания раздувается за счет частного предпринимательства, что вообще очень плохо для нашей отрасли. Но денег ни на что другое фактически не остается, – говорит Михаил Крутихин.

Эксперт напоминает, что "Роснефти" все же пришлось потратить часть своих средств на устранение последствий еще советского освоения Арктики. Компания профинансировала сбор разбросанных на сибирских месторождениях ржавых бочек и металлолома. Но в масштабе общей экологической катастрофы на месторождениях эта деятельность выглядит "каплей в море". Тогда как, напоминает Крутихин, ведущие мировые нефтедобывающие компании уделяют этому вопросу гораздо больше внимания и денег:

– Давайте вспомним: когда у компании "ТНК-ВР" осталось замечательное, уникальное месторождение "Самотлор" в Сибири, ее партнеры из ВР пригласили на это место делегацию британских парламентариев, – рассказывает аналитик. – Когда они туда приехали и все увидели, они заявили, что это не просто катастрофа, а бедствие глобального масштаба. Вся гигантская территория месторождения, много квадратных километров, была усыпана металлоломом, ржавыми бочками, дырявыми трубами и залита озерами разлившейся нефти. Так вот, англо-американская кампания ВР потратила на устранение этого экологического бедствия, доставшегося ей еще от героических советских нефтяников, больше миллиарда долларов. И хоть немножко восстановили природу в тех местах, устранили то безобразие, которое там было, – рассказал аналитик и партнер компании Rusenergy Михаил Крутихин.

Контрольный пакет акций компании "Роснефть" принадлежит государственному АО "Роснефтегаз". В 2013 году компания стала крупнейшей в мире компанией-производителем нефти. По данным журнала "Эксперт", в 2017 году по объему выручки занимала третье место среди российских компаний. Совет директоров "Роснефти" возглавляет бывший федеральный канцлер Германии Герхард Шредер. Главный исполнительный директор и председатель правления компании – Игорь Сечин. Их обоих называют близкими друзьями президента России Владимира Путина.