Летом 2018 года стартовал писательский конкурс «Крымский инжир», прием работ завершился 31 октября. За это время организаторам прислали 244 работы от 135 авторов из всей Украины в шести номинациях: «поэзия», «проза на крымскотатарском языке», «проза на украинском языке», «перевод» и «женский взгляд». В мае 2019-го антологию презентовали в Киеве.
О чем рассказывают произведения этого литературного сборника? Как прошли его презентации в разных украинских городах? И какова роль литературы в диалоге между материковой Украиной и аннексированным Крымом? Эти и другие темы в эфире Радио Крым.Реалии вместе с ведущим Александром Янковским обсуждают программный директор Крымского дома Алим Алиев и поэтесса, победитель «Крымского инжира» Сейяре Кокчеева-Усейнова.
– О чем рассказывают произведения-победители, которые вошли в сборник, Алим?
Алиев: Мы выбрали лучшие произведения в поэзии и прозе, которые касаются Крыма. Кто-то писал свои воспоминания о Крыме дооккупационном и в первые годы оккупации. Крымскотатарское стихотворение, которое выиграло – о Бахчисарае, о том, как разрушаются эти памятники, что это означает для крымских татар. В категории переводов у нас есть как переводы украинских писателей – Сергея Жадана и других – на крымскотатарский язык, так и переводы с крымскотатарского на украинский. Мне кажется, что это очень важный процесс познания друг друга уже на более глубинном уровне – через литературу, через слово.
– Что можно назвать крымскотатарской литературой сейчас? Должна ли она быть написана только на крымскотатарском языке, обязательно ли автор должен быть крымским татарином?
Алиев: Отличный вопрос! Мы очень много дискутируем с членами жюри, можно ли считать крымскотатарской литературой, например, поэзию, написанную на русском языке, либо на турецком. Большинство склоняются к тому, что языковая компонента важна с точки зрения того, что крымскотатарский язык находится в непростой ситуации. На мой субъективный взгляд, крымскотатарская литература может быть написана на разных языках. А вот насчет того, написана ли она этническим крымским татарином, это уже второй вопрос.
– Вы презентуете эту антологию по разным украинским городам. Как проходит турне?
Мы очень долго не выстраивали культурный диалог с другими городами. Он происходил в Киеве, во Львове, и толькоАлим Алиев
Алиев: Мы уже были в Мариуполе, Херсоне, Одессе, Ужгороде. В ближайшие субботу-воскресенье мы будем в Харькове, в понедельник-вторник – в Краматорске. Разные поэты и писатели – победители и финалисты – читают свою поэзию и прозу на двух языках, даже иногда на русском и таким образом знакомят с этой литературой жителей других регионов. Когда я выбирал эти регионы, я понимал, что это деоккупированные города – Краматорск, Мариуполь – также это города с достаточно пестрым мультикультурным составом – Ужгород, Одесса. Херсон ближе всего в Крыму. Мы очень долго, оказывается, не выстраивали этот культурный диалог с другими городами. Он происходил в Киеве, во Львове, и только.
– Что предусмотрено на презентациях, помимо литературных чтений?
Алиев: Дискуссии, в каждом городе разная. Вот, например, в Харькове у нас будет дискуссия «Харьков и Крым – взгляд в будущее». Мы иногда задаем провокационные темы, чтобы в публичном дискурсе больше тема Крыма звучала. Крым все больше и больше боятся, и это меня настораживает. Сейчас мы будем в Харькове налаживать мосты: как снова говорить друг с другом, каким образом мы можем помогать нашим соотечественникам в оккупированном Крыму.
– Сейяре, расскажите, как проходили ваши встречи со слушателями?
Кокчеева-Усейнова: Тур получился очень необычный и интересный именно потому, что города были очень разные, аудитория была очень разная, по-разному относящаяся к нам, по-разному подготовленная и, видимо, ждущая от нас каких-то разных посылов, наверное. Мариуполь был первый и самый необычный для меня. Он показался мне спящим городом: мне хотелось то выть от безнадеги, то временами петь от радости и надежды. Мне сначала показалось, что нет надежды в лицах, а потом увидела слезы в глазах, как люди воспринимают песни Сашка Положинского – и я поняла, что тут живет такой скрытый потенциал надежды на будущее.
– Насколько литературу можно считать тем путем, который пробудит интерес к Крыму в украинском обществе?
Очень важно, что люди общаются с жителями Крыма и часто задают вопрос: а чем мы можем сейчас помочь?Алим Алиев
Алиев: В международной практике это называется soft power, мягкое влияние, когда мы не напрямую, в лоб говорим, что Крым – это Украина, а когда мы через тексты, через какие-то интеллектуально-эмоциональные вещи доносим этот месседж. И помимо литературы мы делали джазовые концерты, мастер-классы по гончарному искусству, проводили общественно-политические дискуссии. Но через тексты, через литературу это проникновение намного сильнее, или через культуру, через образовательные проекты. Люди устают от негативных тем, люди пытаются прятаться, а здесь они слышат впервые крымскотатарский язык, впервые слышат на своем украинском языке крымскотатарскую поэзию. И еще очень важно, что люди общаются с жителями Крыма и часто задают вопрос: а чем мы можем сейчас помочь?
– А есть ли крымскотатарская литература в украинской школьной программе?
Алиев: Анонсирую: сейчас мы с Министерством образования и науки (Украины – КР) готовим 150 комплектов «Крымского инжира» и других крымских книг для лучших школ по всей Украине. В программу школьную также сейчас включается хотя бы пара крымскотатарских текстов.
– Литературный конкурс будет продолжаться?
Алиев: Буквально месяц назад мы объявили о втором конкурсе «Крымский инжир», и я надеюсь, что мы и в этом году получим хорошие, качественные, интересные тексты.
(Текст подготовил Владислав Ленцев)
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: