Специально для Крым.Реалии
Как сообщают информагентства, российский глава Крыма Сергей Аксенов сменил подрядчика на строительстве мемориального комплекса на станции «Сюрень» в Крыму под Бахчисараем. Вместо казанской компании «СтройКомТех», которая также была подрядчиком строительства Крымского центра полиэтнической культуры и молодежи в Симферополе, и с которой в феврале этого года подконтрольное России Министерство строительства и архитектуры Крыма расторгло контракт из-за того, что были сорваны сроки работ, Сергей Аксенов, пользуясь правом выбора подрядчиков для Крыма без конкурса, единственным подрядчиком строительства мемориального комплекса определил «Группу компаний «ДЭК Групп». Согласно распоряжению, цена госконтракта составляет 286,6 миллиона рублей. Предельный срок выполнения работ – 31 декабря 2021 года.
Ранее планировалось сдать комплекс в 2017 году, потом в 2019-м, потом сроки переносились. Сейчас председатель крымского Госкомитета по делам межнациональных отношений Альберт Кангиев сообщил, что строительство мемориального комплекса планируется завершить в первом полугодии 2021 года. При этом он допустил, что открытие мемориала приурочат к очередной годовщине депортации крымских татар с полуострова 18 мая 1944 года. Площадь мемориала составляет 1,8 гектара. Фасад музея выполнен в светлых и темных тонах. На комплексе есть аллея, где стоят часовня и мечеть. На гранитной стене будет нанесен текст указа президента России о реабилитации депортированных народов. Планируется также установка крупного, 10-ти метрового, барельефа «Последняя семья», отображающего сам процесс депортации, а также скульптурная экспозиция, стела «Возрождение народов Крыма», вагон-мемориал, беседки и фонтан.
Политическая конъюнктура
Этот мемориал в Крыму уже заслужил звание многострадального. И не зря. Как и возведение Центра полиэтнической культуры возле КИПУ, строительство мемориала не имело ни четко продуманной концепции, ни плана, ни контроля. А все дело в том, что оно началось не из-за осознания властью, аннексировавшей Крым, ответственности и потребности в восстановлении правды, а из-за политической конъюнктуры. Просто к маю 2015 года нужно было объявить что-то обнадеживающее для крымских татар, вот и объявили о строительстве мемориала, хотя, если честно, никто во власти строить его быстро и качественно желанием не горел. Из-за чего все и пошло наперекосяк.
Во-первых, выбор места для мемориала. Российские власти Крыма сразу же после аннексии полуострова запретили проведение майских траурных митингов в центре города, а потом и вообще везде. Четко прослеживается линия на то, чтобы памятные мероприятия крымских татар убрать с глаз населения Крыма, чтобы они не будоражили сознание людей и не возбуждали вопросов об этой истории. Поэтому была выбрана отдаленная от центра и населенных пунктов местность, возле периферийной железнодорожной станции. Здесь в послевоенные годы была деревенька Сюрень. Сюр – острый, ен – ширина, сторона. Следовательно, это название можно перевести как острие, острая сторона, если хотите – лезвие. Это урочище отличается наличием острых камней, скал. Поэтому, например, невдалеке находилась деревня Сюрташ, что однозначно переводится как острый камень. И только не чувствительные к национальному наследию и потребностям крымскотатарского языка люди могли после выселения людей переименовать станцию и деревню в Сирень, что равнозначно насмешке над традициями народа. Так и сейчас пишут – Сирень, хотя ничто здесь не имеет отношения к русской сирени.
Таким образом, цель скрыть мемориал от глаз любопытного населения была достигнута – выбрано почти пустынное, не публичное, не популярное у туристов и крымчан место. Оправдание, что именно с этой станции вывозили депортированных в 1944 году, не объясняет выбора места, поскольку для увековечения роли станции достаточно было установить на ней мемориальную доску, как, кстати, следует сделать и на всех остальных станциях, откуда уходили эшелоны с депортированными, например, на Семи Колодязях и всех других. А место для мемориала должно быть популярное у туристов, часто посещаемое, легкое для доступа. Например, в сквере Ленина, напротив железнодорожного вокзала в Симферополе, где стоит невзрачный памятник.
Обилие капсул
Чтобы обозначить событие с политической стороны, в мае 2015 года в честь начала строительства в краеугольный камень стройки глава Крыма Сергей Аксенов и спикер парламента Владимир Константинов заложили памятную капсулу, хотя нигде не сообщалось, что же в нее вложено, если это текст, то о чем он. Просто – заложили капсулу. Может, пустую?
Капсула вообще приобрела символический смысл. Поэтому через два года, 22 апреля 2017 года, уже другие люди заложили вторую капсулу, но уже сообщалось, что в ней – послание к потомкам. Капсула была заложена рядом с будущей мечетью, которая станет частью мемориала. «В тексте послания к потомкам говорится об уроках истории, которые не следует забывать для того, чтобы в будущем не повторились трагические события, которые пришлось пережить депортированным народам Крыма», – сообщал пресс-центр Духовного управления мусульман Крыма. Там были приведены строки из Корана, а также сообщалось, что «уроки истории нужны нам для примирения. Нужно вместе строить наше общее будущее, созидать его, приумножать и делать его лучше…»
Бросается в глаза не принципиальная, соглашательская позиция авторов из ДУМК. Уроки истории нужны для того, чтобы не забывать и чтобы депортация не повторилась (как в первом отрывке), или для примирения бывших депортированных с теми, кто инициировал и совершил депортацию (как во втором отрывке)? Тем более, на самом деле этот урок истории состоит в том, что нельзя военным путем аннексировать и оккупировать земли других народов, как это было в 1783, 1918 и 2014 годах, потому что именно это приводит к депортациям, а к примирению и согласию привести не может. Как показывают события, Россия именно этот урок и не усвоила. Так с кем примиряться?
А хотели ли построить мемориал?
Второй вопрос: почему же первый подрядчик не справился со строительством, ведь именно на строителей из Казани возлагали много надежд? Как показывает практика, российские власти, если хотят что-то сделать быстро и качественно, бросают на это все силы и средства, и все отлично получается. История этого объекта свидетельствует о том, что его утвердили формально, и строить его, тем более быстро и качественно, никто и не пробовал.
Обращает на себя внимание разнобой в цифрах о финансировании. Сначала сообщалось о 500 млн рублей, через некоторое время уже о 400 млн, еще через время о 340 млн, а потом о 286 млн рублей. В июле 2019 года на совещании по проверке работ на комплексе российский министр строительства и архитектуры Крыма Михаил Храмов сообщил: «На этом объекте мы были два месяца назад с контрольным визитом. Были выявлены все основные проблемы. Подрядчику указали на то, что в ближайшее время, до начала августа, Минстрой решит все проблемы с финансированием. Совмин нам довел финансирование в полном объеме, потребность на 2019 год покрыта с запасом». По его словам, подрядчик выполнил большую часть внутренних отделочных работ, но снаружи благоустройство немного отстает. «В течение недели мы разработаем догоночный график производства работ, подпишем допсоглашение, предусматривающее жесткие штрафные санкции», – сказал он.
И только «ради объективности» министр сказал: «Ради объективности стоит сказать, что подрядчик в течение года был без финансирования, нес большие накладные расходы, и за это время закончился срок банковской гарантии…» Следовательно, весь первый год строительство велось за счет подрядчика, который добросовестно выполнял все работы, а заказчик только обещал, что выделит деньги до начала августа, но так и не выделил в срок, а потом и вообще в одностороннем порядке расторг с ним контракт. Тем более, в августе должны были заказать основную скульптуру стоимостью 60 млн рублей, и финансирование выделялось под нее, а не под строительство. Теперь же «своему» подрядчику будет зеленый свет…
Концепция и автор проекта
Специальным умыслом в строительстве комплекса было и то, что разработать его концепцию и создать мемориал поручили российскому скульптору, автору памятника «Вежливые люди» в Симферополе Салавату Щербакову. Во-первых, мог ли художник, прославлявший захватчиков своей скульптурой, создать исторически верную концепцию мемориала из истории крымских татар? Как показывает практика, он так и не справился с этой задачей. А заказчиков не насторожил тот факт, что при создании памятника «вежливым людям» Салават Щербаков не мог справиться даже с такой простой композицией, и помещал кота то на руки солдату, из-за чего по Крыму пошли пошлые анекдоты про солдата и кота, то на руки девочке, а потом вообще поставил его на землю. Да и сама концепция этого памятника вызывает много вопросов – солдат с автоматом, а пришел как бы за крымским котом. Миссия «зеленых человечков», когда они штурмом захватывали здания власти, аэропорты, предприятия, пресс-центры, телевидение, была вовсе не в вежливости. Ложь бросается глаза.
Именно дефицит художественного вкуса и исторической правды у Салавата Щербакова привел к тому, что ему не хватило таланта разработать и концепцию мемориала. Во-первых, сочетание белого и черного в концепции музея, которым он так хвалится, – это просто плагиат из памятника Хрущеву работы Эрнста Неизвестного. Тогда это было действительно гениально. А что здесь символизирует сочетание белого и черного? Да и само здание музея напоминает не исторический разлом, а груду перекошенных, разваливающихся кубов.
Белое, допустим, невиновный народ. А черное – злая сила российской власти, осуществившая депортацию? Но где она? Барельеф «Последняя семья» и другие композиции выполнены так, что там изображено, что люди сами добровольно покидают свои дома и послушно идут в вагоны. Их никто не гнал, не выселял, не загонял на грузовики, их никто не заставлял это делать? Но это же ложь. Кроме того, на том же барельефе куча ошибок – на нем в шеренге молодые мужчины, которых не было в Крыму, ибо они были на фронте, за плечами у них не свойственные крымским татарам рюкзаки военного образца, на людях не свойственная крымским татарам одежда славянского покроя, а женщина с ребенком в центре – это вообще христианская мадонна, а не мусульманка. Да скульптор вообще не знает крымских реалий! Может, изначально создание эскизов и концепции мемориала следовало поручить художникам из числа крымских татар?
Идея разместить на территории мемориала христианскую часовню и мусульманскую мечеть – также заимствование идеи, некогда высказанной Рефатом Чубаровым, о том, что так следовало сделать на мемориале «Красный», поскольку там уничтожались и христиане, и мусульмане. Что здесь символизирует христианский храм? Депортацию греков, армян, болгар, немцев и мифических итальянцев? Но со станции «Сюрень» из-под Бахчисарая вывозили в основном мусульман.
Практика депортации в иных уже масштабах и под другим видом продолжается нынешней властью
Но самый главный недостаток мемориала в том, что там установлен новый, красиво представленный, привлекательный такой вагон-теплушка. Крымских татар вряд ли вывозили в таких новеньких вагонах. Вагон-скотовоз – напоминание возвратившимся депортированным о том, что все остается по-прежнему, что вагон у властей на запасном пути, будете неправильно себя вести, опять вас вывезем в таких же вагонах? Как арестованных по «делам Хизб ут-Тахрир», как гражданских журналистов, как мифических «диверсантов» и «шпионов»? Потому что практика депортации в иных уже масштабах и под другим видом продолжается нынешней властью. Уже по этой причине мемориал в Крыму среди крымских татар называют не мемориал памяти о жертвах депортации, а мемориал «Можем повторить». Автор экспозиции должен был знать славянскую пословицу о том, что «в доме повешенного не говорят о веревке», и не выставлять на обозрение орудие злодеяния, совершенного властью в 1944 году. Или он сделал это умышленно?
И наконец, идея мемориала претерпела вообще смысловой катарсис. Из идеи памяти о жертвах она превратилась в идею «возрождения реабилитированных народов», а на стене музея будет помещен указ президента России о реабилитации депортированных, и дата сдвигается с 18 мая на 21 апреля. Но, во-первых, где же это возрождение, если вокруг репрессии и в России уже больше сотни политических заключенных-крымчан, если десятки тысяч вынуждены были покинуть свои дома и уехать из Крыма? Во-вторых, сам указ российского президента «О мерах по реабилитации армянского, болгарского, греческого, крымскотатарского, немецкого и итальянского народов и государственной поддержке их возрождения и развития» появился, когда в правовом порядке депортированные уже были реабилитированы законами и постановлениями парламентов СССР, России и Украины. Более того, сам указ имеет серьезные концептуальные недочеты. Армяне, болгары, греки и немцы хоть и депортировались по национальному признаку, но не как целостные народы, как, например, крымские татары, а только как физические лица, проживающие в Крыму. В-третьих, в постановлении ГКО ничего не говорилось об итальянцах, и если они и были вывезены из Крыма, так совсем не как народ, а в таком же неоформленном статусе, как цыгане, турецкоподданные и некоторые другие категории, и если и нуждаются в реабилитации, то как отдельные физические лица, а не как народ. Сомнительно в указе выглядит и тезис о государственной поддержке и развитии... целых армянского, немецкого, болгарского, греческого и итальянского народов.
В итоге нужно сделать вывод, что концепция мемориала памяти жертв депортации из Крыма, которая реализуется на станции «Сюрень», не отвечает реалиям события, потребностям общества, не отвечает правде истории и нуждается в коренной переработке.
Николай Семена, крымский журналист, обозреватель Крым.Реалии
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: