Взбодрить патриотизм. Российские музеи обязали внушать населению любовь к родине

В музейном сообществе России развернулась полемика по поводу новой инициативы министра культуры Владимира Мединского. В письме, направленном руководителям регионов, он попросил "выработать и реализовать систему мер, направленную на приведение и соответствие содержания музейных экспозиций государственным приоритетам, закрепленным Основами государственной культурной политики, особое внимание уделив отражению в выставочных материалах важнейших событий в истории современной России".

Разъяснениями поделился с ТАСС руководитель министерского департамента музеев Владислав Кононов. Сославшись на рост посещаемости в музеях в последние годы, он дал понять, что грех этим не воспользоваться: "Мы обращаем внимание региональных властей на музеи, которые находятся на территориях субъектов, что это не просто какой-то атавизм, а это важная социальная институция, которая может и должна выполнять важнейшие функции в части образования, просвещения, патриотического воспитания. Экспозиции необходимо обновлять, причем в соответствии с принятыми Основами государственной культурной политики. Есть краеведческие музеи, в которых, например, история заканчивается в лучшем случае 1991 годом, ничего не говорится о современном этапе жизни страны".

Важно помнить, что в недавнем прошлом Кононов был директором Российского военно-исторического общества (РВИО). Формально это негосударственная структура. На деле – любимое детище Мединского и потому чрезвычайно влиятельная организация. Многие проекты РВИО, по мнению экспертов, отмечены дурным вкусом и низким уровнем профессионализма, зато на вооружение взята главная задача государственной культурной политики – взбодрить в обществе патриотизм.

У музейщиков не осталось сомнений, что стоит за сухими строчками делового письма Мединского и упоминания Кононовым патриотического воспитания. Все сразу вспомнили мультимедийный пропагандистский проект "Россия – моя история", реализованный в 19 городах страны. Специалисты музейного дела вообще не склонны числить эти так называемые "исторические парки" по своему ведомству. Они ссылаются на то, что там нет ни одного подлинного экспоната. К тому же профессиональные историки постоянно действующую выставку давно раскритиковали за тенденциозность и грубые ошибки. Все это совершенно не смущает Министерство культуры. Оно всячески поддерживает проект и исподволь предлагает взять его за образец.

Уже нашлись люди, которые на это чутко отреагировали. К примеру, в Музее современной истории России (бывший Музей революции) с энтузиазмом восприняли министерскую инициативу. Директор этой институции Ирина Великанова даже поспешила предложить коллегам в провинции свою помощь: "Музей современной истории России готов стать методическим центром, оказывающим содействие региональным музеям в создании качественных и современных экспозиций по новейшему периоду отечественной истории".

За образец, по мысли Ирины Великановой, стоит взять новую экспозицию ее музея. Вот как выглядит раздел, посвященный последним 30 годам: "Фактически это мультимедийная хрестоматия, в основе которой, с одной стороны, – свидетельства очевидцев, документальная хроника, уникальные документы и экспонаты, а с другой – новейшие технологии, с помощью которых подается информация. На этой экспозиции можно увидеть, какой колоссальный путь проделала наша страна за последние десятилетия". Среди экспонирующихся реликвий Ирина Великанова упоминает ручку, которой Владимир Путин подписал документ о принятии Крыма в состав России.

Далеко не всем причастным к музейному делу близка позиция Ирины Великановой. Немало людей отнеслось к пожеланиям министра Мединского со скепсисом. Чтобы убедиться в этом, достаточно почитать комментарии к фейсбучным постам, размещенным сразу в нескольких закрытых специализированных группах.

Многие отметили, что музеи до последнего времени были отчасти свободными от пропаганды. Теперь, похоже, их готовятся "заполитизировать со всеми вытекающими". Более того, музеям предлагается в открытую стать рупором государственной пропаганды, да еще и забесплатно. На вопрос, пропаганды чего, последовали ответы:

– Скорее кого?

– Как чего? Государственной точки зрения, а не научной.

Нашлось место злому сарказму:

– Какой патриотизм можно развести в мемориальном музее-квартире? Разве что пускать туда только патриотов.

– Музей Вооруженных Сил выставит тот самый "Бук".

– Танаис с Переяславлем и Изборском покажут новейшую историю сарматов, скифов, вятичей, кривичей и рюриковичей!

– Интересная тема – "патриотическое воспитание". Например, Дарвиновский музей мог бы сделать выставку борьбы животного мира с человечеством. И в этой борьбе животные для воспитания людей превратились в чучела. Но, чтобы это было особенно торжественно, надо написать, что чучела изготовлены по заказу РВИО.

Впрочем, многим теперь не до шуток. Вспомнили и 1930-е годы, когда государство потребовало перестроить экспозиции в соответствии с марксистко-ленинской идеологией, и то, сколько в тот период было репрессировано краеведов как неудобных носителей исторической памяти. Впрочем, вспомнили и 1970-е, когда музейщики, получив вздорные письма из вышестоящих инстанций, научились ловко отделываться отписками.

Наконец, досталось нынешнему Министерству культуры:

– Оно настолько финансирует музеи, чтобы так с них спрашивать?

Среди тех, кто принял участие в обсуждении в социальных сетях, – заместитель директора по научной и просветительской работе Муромского историко-художественного музея Анна Горская. Как и многие сотрудники других музеев, она с письмом Мединского (вернее, с цитатой из него) ознакомилась только благодаря публикации ТАСС. Между тем этот же источник указывает, что о результатах работы в деле патриотического воспитания российские музеи должны отчитаться перед Министерством культуры до 30 апреля. Времени осталось совсем немного. Анна Горская утверждает, что из-за бюрократической волокиты за оставшийся срок никто ничего создать не успеет:

– По сути, в отчете можно будет только констатировать нынешнее состояние музейного дела. Пока из канцелярии губернатора письмо будет передано в департамент культуры, потом пока это будет спущено учреждениям, время уже пройдет. Что-то изменить в экспозиции будет просто нереально! Я думаю, что министерство это тоже понимает и, вероятно, просто проводит некий мониторинг состояния музейного дела в регионах.

–​ Глава департамента музеев Владислав Кононов ссылается на музейный бум. С этим трудно не согласиться, если иметь в виду крупные федеральные музеи. Достаточно вспомнить, какие очереди выстраиваются в Третьяковке на все монографические выставки. Но имеет ли это отношение к региональным музеям, особенно расположенным в таких небольших городах, как ваш Муром?

– Да, мы, конечно, отмечаем рост посещаемости. Это, в первую очередь, связано с теми усилиями, которые наш музей, да и все музеи страны, предпринимали с момента введения так называемой "дорожной карты", которая, по-моему, появилась в 2014 году. Она предусматривала целый ряд усилий по ежегодному повышению посещаемости. Вот эти усилия дали свои плоды. Но прошло пять лет, и мы сейчас видим, что все-таки есть предел роста. Вы правы, Муром – не очень большой город. Здесь всего 120 тысяч жителей. При этом наша годовая посещаемость дошла до 50 тысяч в год. Понятное дело, как бы мы ни пытались привлечь местное население, но каждый день ходить в музей люди все равно не смогут. Музейный бум сейчас всячески подогревается распоряжениями правительства. Однако мне, честно говоря, не совсем понятно, как дальше он будет развиваться в регионах. Тут возможны два сценария. Или это сведется к некоторому лукавству со стороны музеев, когда данные попросту будут завышаться, или это все превратится в большое количество бесплатных посещений, чтобы хоть как-то выполнить план.

–​ При упоминании о бесплатных посещениях, в первую очередь, вспоминается акция "Ночь музеев". Для посетителей это, несомненно, большая радость, но музейщики уже давно стонут, что в эти дни творится что-то невообразимое. Что подсказывает ваш опыт? Согласны ли вы с тем, что для музея это не только праздник, но отчасти и бедствие?

– Мы присоединились к "Ночи музеев" одними из первых в стране. С самого начала сознательно проводим эту акцию бесплатно. Муром не очень велик, и рассчитывать на то, что люди смогут потратить много денег в нашем музее, мы не можем. Поэтому мы хотели обеспечить как можно больший охват за счет именно бесплатности. Но вы правы, акция с каждым годом становится все более популярной, людей приходит все больше и больше. Для музея стало сложно организовать комфортное посещение, потому что приходится ограничивать поток входящих людей, а, значит, придумывать, чем развлечь людей на улице, пока им приходится стоять в очереди.

Страдают, конечно, и экспонаты. Мы заметили, что в залах очень сильно поднимаются температура и влажность за счет большой проходимости. Кроме того, изнашивается музейное оборудование. Как ни смешно про это говорить, даже паркетные полы стираются, а средств у нас на ремонт не очень много. Срабатывает еще один психологический момент: если человек пришел в музей на акцию и посмотрел все экспозиции, то часто он думает: "Зачем мне в ближайшем будущем туда возвращаться? Я уже все видел". Приходится привлекать людей за счет каких-то других мероприятий. Но когда мероприятия постоянно происходят на одних и те же площадках, это тоже перестает быть привлекательным. Недавно мы беседовали с учителями, они заявили: "Мы все уже у вас видели, давайте лучше вы к нам выдвигайтесь". Как с этим работать? Мы, конечно, придумываем разные штуковины, как всех завлечь в музей. Только, честно говоря, посещаемость после таких акций, особенно после "Ночи музеев", как правило, снижается.

–​ То есть с точки зрения здравого смысла, повышать посещаемость до бесконечности невозможно, да и не нужно?

– Я не могу сказать, что это действительно очень вредит музею, но, повторю, некий предел ощущается. Посещая музей, человек приобретает какие-то впечатления, новые знания. Ему нужно их осмыслить, как-то пережить, подготовиться к следующему посещению. И я думаю, что очень многие музеи столкнутся с тем, что им будет тяжело выполнить показатели повышения посещаемости, которые требует нацпроект "Культура".

Если музеи, обладающие несколькими филиалами или большим количеством экспозиций, имеют запас для такого роста, то маленькие музеи с одной экспозицией или музей-заповедник, где просто губительно бесконтрольное увеличение посещаемости, могут пострадать от такого увеличения.

–​ Ваш музей – историко-художественный. Именно такие музеи, в первую очередь, имел в виду глава чиновник из минкульта Владислав Кононов, когда говорил, что нужно усиливать патриотическую составляющую. Для одних патриотизм – это демонстрация подлинных предметов истории, для других – сугубо пропагандистские проекты. Какой подход вам ближе?

– Для нашего провинциального города, да и для многих таких же городов в России патриотизм – это, прежде всего, изучение своей локальной истории. Дело в том, что краеведческие экспозиции музеев, создававшиеся еще в советское время, были очень жестко привязаны к учебникам истории. И они рассказывали об истории страны в целом. Кое-где делался акцент на какую-то местную историю, где-то не очень он был обозначен. Что касается нас, получалось, что житель Мурома – это, конечно, житель большой страны, но возникало ощущение, что все свершения происходили где-то там, где-то на передовой, в больших городах, а здесь вроде бы ничего и не было. В 90-е годы начался очень большой отток населения из нашего города в поисках более благополучной жизни. Мы ведь недалеко от Москвы, Нижнего Новгорода и Владимира. Мне кажется, что одной из причин, почему так легко покидали родные места, было как раз отсутствие осознания, чем ценна история моего маленького города. Пусть он не участвовал в каких-то великих деяниях, но все-таки и здесь есть своя история. Я думаю, что для нашего музея воспитание патриотизма в жителях нашего города – это как раз общение с ними, сбор их личных историй и рассказ о них в музее.

–​ Вновь сошлюсь на Кононова. Он сетует, что во многих региональных музеях презентация истории заканчивается 1991 годом, и призывает больше внимания уделять современности. Согласны ли вы с этим?

– Начну с того, что у Муромского историко-художественного музея сейчас сложности с экспозициями по современной истории. Дело в том, что наше главное здание, а это дом, где родился изобретатель телевидения Владимир Зворыкин, сейчас в стадии реконструкции. Поэтому наши экспозиции сильно ужаты. И как таковой экспозиции о ХХ веке сейчас нет – из-за отсутствия площадей.

Но не это главное. Выскажусь как историк по образованию. Музеям довольно сложно больше внимания уделить современности. Современность – это больше поле для политологов, чем для историков. Историку все-таки нужно посмотреть на событие немного отстраненно, а для этого должно пройти достаточно времени. Только тогда появится возможность дать оценку событиям. Поэтому, я думаю, что, может быть, и не стоит торопиться доводить экспозиции буквально до последних дней. Все это люди видят еще своими глазами в своей обычной жизни. Поэтому я здесь немного не согласна с Министерством культуры. Но, поскольку пока еще каждый музей самостоятельно определяет содержание экспозиций, я не думаю, что министерство будет очень сильно давить в этом плане. Скорее всего, это останется на уровне рекомендации, – говорит Анна Горская.