Ксения Кириллова: Россия после Путина

Один из главных страхов, на котором держится путинский режим и его система пропаганды, – страх того, что будет "после Путина", особенно в случае смены власти путем революции. По уверениям кремлевских идеологов, возможны только два варианта: либо кровопролитная гражданская война с неминуемым хаосом, мародерствами и лишениями, либо приход к власти политических радикалов.

Призрак гражданской войны используется не только для того, чтобы внушить людям ужас перед любой попыткой смены власти и заставить их консолидироваться вокруг "национального лидера", но и как инструмент давления на западных лидеров. Главным аргументом здесь являются "непредсказуемые последствия хаоса в огромной стране, к тому же обладающей ядерным оружием".

Однако революция, а следовательно, и гражданская война в России маловероятны. Даже если принять во внимание высокий уровень агрессии в обществе, катастрофы не случится: менталитету россиян свойственна инертность и чрезмерное упование на государство даже при ухудшении уровня жизни. Согласно прошлогоднему исследованию Высшей школы экономики, большинство российских граждан надеется лишь на государство. 80% процентов россиян полагают, что государство должно устанавливать цены на продукты питания. 66% готовы доверить медицину только государству, а больше 50% полагают, что чиновники лучше умеют "обеспечивать работой, строить дороги, школы, детские сады, поликлиники и выполнять другие функции, затрагивающие интересы граждан". "Похоже, что работает не вполне объяснимый феномен, когда большинством общества стабильность, особенно в условиях кризиса, воспринимается как единственное благо", – отмечает по этому поводу "Газета.ру".

Если к этому добавить глубоко укоренившийся страх "потерять Россию" как страну и повышенный уровень конформизма в сочетании с низкой способностью к самоорганизации, то революционный сценарий на данный момент не просматривается. Большинство российских политологов склоняется к мысли, что смена власти в стране произойдет вследствие постепенной деградации власти, то есть в результате смены элит, или, как выражаются некоторые, "дворцового переворота".

Подобный переворот, скорее всего, приведет к ослаблению элит, а следовательно, и расшатыванию репрессивного механизма (или как минимум к потере им прежней легитимности в глазах населения). Такие тенденции способны привести к росту протестной волны и, как следствие, к необходимости новых властей считаться с народным недовольством. Однако очень вероятно, что после уступок со стороны "постпутинских" элит это недовольство пойдет на спад, и основным полем борьбы станет не улица, а коридоры и башни Кремля. Именно на случай воплощения такого сценария кремлевская пропаганда подготовила следующий вид шантажа – страх того, что на смену Путину придут радикальные политики, при которых неминуемо произойдет ужесточение репрессий внутри страны, а внешняя политика станет еще более агрессивной и непредсказуемой.

Этот вид угроз не заявляется прямо, но исподволь внушается как россиянам, так и иностранцам. Российские телешоу, в которых политики и политологи обзывают оппонентов нецензурными словами, бросаются в драку и призывают уничтожить целые страны; террорист-"ополченец" Гиркин-Стрелков, которому в начале российской агрессии в Украине отводили роль неформального народного лидера; военные аналитики, пророчащие на роль нового лидера оппозиции левого радикала и сторонника продолжения экспансии России на постсоветском пространстве Сергея Удальцова; глава Росгвардии генерал Виктор Золотов, публично вызывающий на дуэль борца с коррупцией Алексея Навального и не несущий за свои угрозы никакой ответственности, – все это призвано убедить противников Путина в том, что с нынешним российским президентом еще можно договориться, а вот те, кто придут ему на смену, будут абсолютно недоговороспособными.

Доля истины в этом опасении, безусловно, есть. Независимо от того, произойдет ли смена власти в Кремле путем назначения "преемника" или государственного переворота, очевидно: власть спецслужб в стране настолько сильна, что место президента, скорее всего, займет другой представитель клана силовиков либо, в лучшем случае, кто-то из подконтрольных этому клану оппозиционеров. Однако неверно считать, что власть такого "преемника" будет безраздельной. Любой человек, пришедший на место Путина, не будет обладать его харизмой, и ему совсем непросто будет поддерживать баланс интересов олигархов и силовиков.

В самом деле, судя по тенденциям российской экономики, недовольство "олигархического" клана курсом Кремля растет. Близкие к Путину олигархи оказались под двойным ударом: во-первых, из-за западных санкций, а во-вторых, со стороны Кремля, пытающегося спасти средства путем национализации активов своих приближенных.

Эта национализация осуществляется под различными предлогами, в том числе под видом проводимых Центральным банком процедур "финансового оздоровления" и санации. В частности, именно это произошло с бывшими собственниками Промсвязьбанка братьями Алексеем и Дмитрием Ананьевыми. Поводом для начала "оздоровительных" процедур стали выявленные в ходе проверок нарушения и даже преступления. Однако уголовные дела в отношении бывших собственников так и не были возбуждены. Единственное логичное объяснение таково: власти пытаются вывести активы из-под санкций, не ставя цели наказать бывших собственников, которые, несмотря на все нарушения, ни в чем не провинились лично перед Путиным. Похожие проблемы затронули и Олега Дерипаску, и некоторых других российских олигархов.

Большинство олигархов, конечно, не готовы отдавать свои сбережения и без того навлекшему на них проблемы государству, а потому, если верить сообщениям СМИ, они всеми силами пытаются вывести деньги уже не столько из-под западных санкций, сколько из-под начавшегося на родине процесса национализации. Эти тенденции свидетельствуют об усилении трений между кремлевскими "ястребами" и более умеренной частью российских элит, стремящейся восстановить отношения с Западом и спешно выводящей деньги из России. А Кремль намекает, посредством пропагандистских телепрограмм, что россияне, имеющие недвижимость за границей, становятся легким объектом для вербовки, а завербованных "предателей" чекисты готовы уничтожать в любой стране мира.

Улаживание всех перечисленных противоречий Путин выстроил в "ручном режиме". В таком же режиме, в общем-то, выстроена и вся вертикаль власти, и механизмы разрешения многих ключевых вопросов. После Путина эта вертикаль неизбежно начнет крошиться, и противоречия между разными "башнями Кремля", скорее всего, обострятся. Не стоит забывать о центробежных тенденциях в регионах, о возможной активизации протестных настроений. Новому лидеру нужно будет завоевать народное доверие, и одни только репрессии не помогут.

Логично предположить, что система власти ослабнет, и силовикам, скорее всего, придется идти на определенные компромиссы с олигархами или, возможно, даже с представителями либеральной оппозиции. Это может не привести к существенным изменениям внутри России на первом этапе, однако откроет то самое "окно возможностей", которого так ждут некоторые оппозиционные лидеры. Многое будет зависеть от позиции Запада и от того, хватит ли у европейских и американских лидеров мудрости поддержать подлинных оппозиционеров, не объявлять с легкостью новую "перезагрузку", пока российские спецслужбы в том или ином виде удерживают контроль над страной, выстроить механизмы защиты, препятствующие реваншу путинизма в любом его виде.

Ксения Кириллова, журналист, живет в США

Мнения, высказанные в рубрике "Блоги", передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода