На мой взгляд, запрет на заход в порты Эстонии и Польши российского учебного барка «Седов» с курсантами Керченского государственного морского технологического университета опоздал годика эдак на четыре. И все потому, что на этом паруснике и других судах кадеты из Керчи отправляются в учебный рейс не впервые со времени российской аннексии Крыма. Судя по их восторженным фотоотчетам в соцсетях, прежде они бороздили моря-океаны с заходами в территориальные воды европейских государств без всяких препон. Европейские сторонники Украины, скажем прямо, поздновато вспомнили о политике уважения ее территориальной целостности и непризнания «воссоединения» Крыма с Россией. Барку «Седов» просто не повезло отправиться в свой юбилейный сотый рейс накануне второго тура президентских выборов в Украине, когда политический накал страстей в стране и неоднозначность персоны одного из кандидатов вынудили европейцев внимательно отслеживать ситуацию даже в таких, казалось бы, мелочах, как рейс российского учебного парусника с крымчанами на борту.
Естественно, в российском МИДе не могли отмолчаться в таких обстоятельствах, когда две соседние страны не допускают в свои территориальные воды учебный барк, и назвали запрет «недружественным и провокационным шагом», не преминув заметить, что «вопрос с принадлежностью Крыма решен окончательно». Как по мне, так курсанты керченского вуза должны обратить на это утверждение особое внимание и крепко призадуматься о своей будущей профессиональной карьере, поскольку диплом крымского вуза перекроет им трудоустройство на иностранные суда, куда традиционно стремятся выпускники этого университета. Не исключено, что они уже попали в реестр не въездных, которым останется одна дорога – на российские суда, бороздящие просторы сибирских рек.
Молодые кубанцы, рванувшие было в 2014 году в керченский морской вуз из-за простоты поступления, быстрее крымчан поняли, чем им грозит диплом, полученный в «родной гавани», и всеми правдами и неправдами – досдачей экзаменов, потерей года учебы – перевелись в Новороссийскую или другие мореходки, чтобы иметь признаваемый работодателями диплом. А ведь Керченский морской технологический университет в бытность свою украинским институтом был включен в «белый» список Международной морской организации (ИМО) как вуз, осуществляющий подготовку моряков согласно международным требованиям. Его выпускников охотно трудоустраивали в европейских судоходных компаниях, где многие из них сделали довольно успешную карьеру.
Сейчас же, как рассказывают бывалые моряки, далеко не все компании соглашаются трудоустраивать даже хороших и опытных специалистов с крымской пропиской и крымскими дипломами. После аннексии вынужденно сошли на берег не самые худшие моряки, которым казалось, что от перемены мест Крыма на географической карте для них ничего не изменится. Но как показала жизнь, многие судовладельцы оказались добропорядочными и законопослушными европейцами и не стали обходить окольными путями установленные их странами санкции. Никита, ходивший вторым механиком на «немце», в конце 2014-го лишился работы и более двух лет пробивался на европейские суда, пока его младший брат не договорился со знакомым капитаном греческого судна, у которого начинал кадетом. В морской иерархии переход с судна немецкого владельца на греческое считается снижением классности, престижности, доходов, но зарабатывают и там больше, чем в российских компаниях.
Для керченского вуза закрытие европейских портов перед его курсантами означает, что университет становится токсичным
Электромеханику Денису, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. От покойного отца, много лет назад ушедшего из семьи, ему досталась квартира на киевской Троещине, куда он прописался сразу после аннексии Крыма и совершенно спокойно продолжает ходить в море на иностранце. Его сокурсник Александр после нескольких лет работы в море купил в Киеве квартиру и прописался там, чему он пять лет несказанно рад. Никаких карьерных репрессий, несмотря на то, что он окончил тот же самый керченский морской вуз, диплом которого сейчас сделался препятствием в трудоустройстве для его нынешних курсантов. А вот Сергею, опытному механику, ходившему много лет на латвийском рыболовном судне, работодатель указал на дверь. «Капитан был очень огорчен, – рассказывает Сергей. – Я ходил на этом судне без малого десять лет, но моя керченская прописка сделала свое черное дело. Выправил я документы на российские, работал на местных судах, сейчас вырвался на просторы, но дальше Турции не ходим. Про заработки молчу – дома хватает комментариев от жены».
Как-то, возвращаясь с территории материковой Украины, встретил на административной границе своего соседа. Поговорить там, естественно, не удалось, а дома его не было без малого полгода. Оказалось, он, проработав несколько лет на паромной переправе, на мелких российских судовладельцев, наплевал на все советы и предостережения, рванул в Одессу, получил биометрический паспорт, возобновил украинские документы моряка и, как он говорит, пошел на поклон в крюинг, от которого много лет ходил в море. Там его хорошо знали, рекомендации у него отменные, поэтому, слегка поломавшись, нашли ему место в экипаже судна, на котором он когда-то ходил. На прошлой неделе ушел уже в третий рейс из Украины. «Я, знаешь ли, как перехожу границу и попадаю в Украину, мысленно кричу от радости. Если бы я не решился тогда поехать в Одессу, то, наверное, спился бы без любимой работы. Сколько раз я пытался устроиться в России: то косо смотрят, то с пренебрежением. Крым и мы с ним стали для нормальных людей токсичными, такое себе Приднестровье с Осетией. В Украине, честно скажу, тоже особо нас не жалуют, считают предателями, ущербными, но там я сам чувствую себя своим, я там себя сам уважаю, а здесь я себя ненавижу. Знал бы ты, как мне жалко мальчишек, которые учатся сейчас в нашем морском технологическом. Что их ждет, российская жабодавка? Я в этот институт только с третьего захода поступил, и то на заочный и после нашей мореходки, а сейчас туда как в открытые двери проходят».
То, что европейские страны закрывают перед судами с крымскими курсантами на борту свои территориальные воды, создаст проблемы не одним керчанам и севастопольцам. Ведь они, условно говоря, поставили под удар все высшие и средние мореходки России, с кадетами которых проходят практику на учебных судах, нарабатывая себе на будущее плавательный ценз и опыт. Невозможно представить, чтобы парусники ходили по рекам России, не участвуя в европейских регатах и длительных морских походах. Для керченского вуза закрытие европейских портов перед его курсантами означает, что университет становится токсичным, а его дипломы вместе с обладателями «корочек» попадают под санкции. Не знаю, надоумит ли это его будущих абитуриентов изменить свои профессиональные предпочтения и наметить новый курс для выбора учебного заведения. Но одно ясно: обстоятельства лишают молодых крымчан настоящих жизненных перспектив, как и вуз, у которого сначала плохая Украина отобрала учебный парусник, потом хорошая Россия его вообще увела из Керчи, затем оставила без высокого абитуриентского конкурса, а сейчас, похоже, и имеющих голову на плечах студентов.
Андрей Фурдик, крымский блогер, керчанин
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: