За последнее время Керчь превратилась в настоящий кладезь дурных вестей. Не успел отгреметь шубный скандал, как заварилась буча с домом для сирот, обещающая перерасти в полноценное уголовное дело.
На этом фоне, как ни странно, сообщение о пресечении ФСБ подготовки террористического акта в школе №15 и морском техническом колледже бурю эмоций вызвало преимущественно у возрастных керчан, прикипевших к экранам телевизоров.
Руководители города на официальных страницах в социальных сетях никак не прокомментировали эту информацию, хотя обычно постят там каждый чих. Безусловно, они знали об этом факте прежде, чем сообщение было предано публичной гласности, но отсутствие какой-либо реакции с их стороны на то, что в городе, как пугают силовики, с большой долей вероятности могла повториться трагедия полуторогодовалой давности – наводит на мысль, что высказывают горожане: о постановочности ареста подростков, «подставе силовиков», «показательной борьбе с терроризмом».
Если один из ныне задержанных подростков уже попадал в поле зрения то ли ФСБ, то ли психологов, почему ему позволили разрабатывать планы терактов в учебных заведениях
Действительно, эффект картинности присутствует в съемках. Однако возникает резонный вопрос, если один из ныне задержанных подростков уже попадал в поле зрения то ли ФСБ, то ли психологов, почему ему позволили не только оставлять одобрительные комментарии под публикациями о Рослякове, но и разрабатывать планы терактов в учебных заведениях, изготавливать самодельные взрывные устройства, вступить в интернет-сообщество неонацистов, общаться с такими же юными сторонниками из других регионов? Зачем приплели к готовящемуся теракту Рослякова, который неожиданно для всех оказался вдруг неонацистом, о чем никогда прежде не говорили? Ведь если эти подростки были связаны с Росляковым, то как ФСБ могло спокойно ожидать от них исполнения задуманного?
Если это была спецоперация, то наверняка ФСБшники ожидали звездопад на погоны, правительственные награды и премии в размере «Майбаха». Об этом говорят и родители одного из подростков. Мать считает, что кому-то это было выгодно, а отец откровенно говорит о наигранной «подставе» из желания заработать звезды на погоны.
Возможно, крымские ФСБшники планировали раскрыть громкое преступление, сродни таким же «постановочным» делам вроде запрещенных в России «Сети» и «Нового величия». Проще простого подверстать еще нескольких человек из других регионов России, тем более один уже отыскался в Курганской области – вот вам и новая «Сеть». Не зря, по свидетельству живущих в центре Керчи горожан, на третьем этаже дома №8 по улице Ленина, где находится «контора глубокого бурения», до ночи горел свет. Видимо, готовили презент начальству к памятной дате 20 февраля, что предательски выбита на медальках «За покорение Крыма».
Нестыковки в деле заметны даже в том, как характеризуют подростков силовики, свидетельствующие, что один из задержанных находился в поле их зрения. В противовес им российская уполномоченная по правам ребенка в Крыму Ирина Клюева утверждает, что подростки не попадали в поле зрения правоохранителей, не состояли на учете и ни в чем противозаконном замечены не были.
О студенте морского технологического колледжа все его знающие отзываются в высшей степени комплиментарно. Ученик школы №15 хотя и рос в проблемной семье, был, по мнению педагогов и соседей, обделен родительским вниманием, никем отрицательно не характеризуется.
Уполномоченная по правам ребенка в Крыму утверждает, что подростки не попадали в поле зрения правоохранителей, не состояли на учете и ни в чем противозаконном замечены не были
Сейчас в Керчь понаехала масса проверяющих от различных структур. Министерство образования России со своей стороны проверяет работу Морского технологического колледжа и школы №15, воспитательную и профилактическую работу в них, организацию внешкольной деятельности подростков; генеральная прокуратура России – деятельность органов профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних.
В аккурат к их приезду шестиклассник школы №2 имени нашего земляка – одного из организаторов убийства императора Александра II Андрея Желябова – решив, видимо, продолжить дело народника-бомбиста, написал на парте, что школа заминирована. Поднялся знатный «хайп»: полиция, МЧС, ФСБ, «скорая», выведенные из здания ученики и педагоги, взволнованные родители. Проверка показала, что тревога была ложной, но осадок остался.
Шесть лет назад мы в Керчи и подумать не могли, что подростки при всей скудости ума, жизненного опыта, присутствия молодецкой дури, желания выпендриться – могут задумать самое настоящее убийство. Ведь и тогда был в нашей провинциальной заводи все тот же интернет, и группы «смерти» в социальных сетях существовали, и массовое убийство в американской школе «Колумбайн» случилось не накануне трагедии в политехническом колледже, а в 1999 году.
Так почему оно стало примером именно в период российской оккупации, почему в украинской Керчи никому, самому прожженному и отъявленному юному мерзавцу, не приходила в голову мысль стрелять в живых людей? Ведь та же школа №15, что носит имя Героя Советского Союза Жени Рудневой, погибшей при освобождении Керчи, всегда славилась своей активной патриотической работой, умной, ненавязчивой, разноплановой, но никто прежде не слышал, чтобы это вызывало у подростков жадного желания дорваться до оружия и стрелять.
С приходом в Керчь России это патриотическое воспитание приняло уродливые формы в виде Юнармии, проведения военно-патриотической акции «Сирийский перелом» с военными трофеями чужой войны, костюмированными малышами: наряженными в военную форму, разъезжающими в колясках, имитирующих танки и прочую военную технику младенцами, марширующими накануне Дня освобождения Керчи на центральной площади города школьниками, где за полгода до этого стояли двадцать гробов с телами их убитых сверстников.
И все эти показательные выступления вместо настоящей воспитательной работы. Вместо того, чтобы сохранить память о погибших. Все внимание сконцентрировали не на них, им даже толкового мемориала, кроме пустого камня, не установили, а на фигуре убийцы, биографию которого детализировали в родственниках, событиях из детства, мотивах преступления.
Чему тогда удивляться, что скучающие провинциальные подростки, живущие в атмосфере агрессивной государственной политики по отношению к своим соседям, развязанных военных конфликтов, культа войны и орудия в Крыму, превращенном в военное укрепление, решили скопировать убийство, словно следуя призыву рьяных российских патриотов: «Можем повторить!»
Андрей Фурдик, крымский блогер, керчанин
Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: