Россия «сжимается»: нищета, отток людей и старость вне областных центров

В центре маленького поселка​ Идрица на юго-западе Псковской области​ России – площадь Знамени Победы, и весь он пропитан духом гордости за воинов-освободителей. Но для нормальной жизни этого мало: за последние 18 лет население Идрицы уменьшилось практически на четверть – с 5800 до 4500 человек.​

Знамя Победы – один из главных символов победы во Второй мировой войне – родом из Идрицы. Бывший районный центр в составе Великолукской области, Идрица, несмотря на славную историю, не стала и уже никогда не станет городом. После административной реформы 1957 года и распада СССР этот край оказался на глубокой, по меркам российского Северо-Запада, периферии без реальных шансов на развитие.

О том, что на официальном Знамени Победы указана 150-я Идрицкая стрелковая дивизия, напоминает большая стела на въезде в поселок. В самой Идрице выцветший баннер такого же содержания установлен около администрации поселения. "Гордитесь доблестью воинов-освободителей Идрицы, приумножайте честь и славу своей Родины!" – написано на нем.

Знамя Победы – главный, а может, и единственный сегодня капитал Идрицы. Поселок более-менее развивался до конца 1980-х годов, когда население сельской части Псковской области уже в основном убывало. Раньше здесь работали кирпичный, сыродельный, деревообрабатывающий и льняной заводы. Сейчас они закрыты или разрушены. От полного запустения поселок спасают сразу два учреждения ФСИН: колония строгого режима и колония-поселение. "Колония строгого режима – наше градообразующее предприятие", – ответил местный житель на вопрос о том, где сейчас работают идричане.

Центральная улица Ленина встречает громкой рекламой из колонки на крыше автомобиля, припаркованного возле сетевого магазина. "Сегодня с девяти часов утра в Доме культуры проходит ярмарка-распродажа социального характера. Для вас представлены только качественные товары российского и европейского производства по сниженным ценам", – доброжелательно вещает женский голос. Вышедший покурить сотрудник магазина недовольно морщится: за день реклама надоела.

Местный Дом культуры бегущей строкой на электронном табло зазывает на Масленицу. Но в холле все место заняла та самая ярмарка дешевой одежды и нижнего белья. На втором этаже находится библиотека. Ее сотрудники неохотно рассказывают, чем занимаются местные жители помимо посещения кружков самодеятельности в ДК.

– Так работаем. Как отдыхаем? Да ничего особенного. Дома телевизор смотрим, – сказала библиотекарь.

"С высоты Романовки трудно не влюбиться на закате солнца, Идрица, в тебя", – написано на фасаде ДК. С высоты холма поселок на фоне живописного хвойного леса выглядит действительно симпатично.

Краеведческий музей закрыт по понедельникам. Но в школе действует экспозиция, посвященная Великой Отечественной войне. Сама школа выглядит неожиданно современно – здание построено около 20 лет назад, оборудовано турникетами и электронной системой пропуска. В школу посторонних просто так не пускают, поэтому о визите приезжим приходится договариваться заранее.

– Многие выставленные объекты нашли наши школьники в поисковых экспедициях. Сейчас, к сожалению, закон не позволяет детям в них участвовать, – сетует директор школы Наталья Дударь.

Посреди дальней стены небольшого зала висит неофициальная копия Знамени Победы, а также выставлены части оружия времен войны, кусок фюзеляжа самолета, предметы военного быта, документы.

Идрица находится в пограничном Себежском районе, в дальнем углу Псковской области. Дальше – только границы с Беларусью и Латвией. Но бывшую Великолукскую область пересекают качественные дороги, соединяющие крупнейшие города России со странами Восточной Европы и Балтии. Из Москвы в Ригу идет федеральная дорога М-9 "Балтия". Она проходит по неспокойному и очень живописному рельефу, состоящему из оврагов и небольших холмов, и соединяет Идрицу с бывшей региональной столицей Великими Луками. Расстояние – около 110 километров, а до Пскова – 190 километров.

Демографическая яма в квадрате

Память о некогда столичном статусе, как считается, до сих пор жива в Великих Луках. Политики робко пытаются зарабатывать очки на местном патриотизме. Например, псковское "Яблоко" в 2018 году вышло на выборы с лозунгом "Сделаем Луки великими снова", но проверить его на эффективность не удалось – кандидат партии преждевременно сошел с губернаторской гонки.

– Никто, конечно, в обыденных разговорах не говорит, мечтательно возведя глаза к небу, "вот бы мы опять стали областным центром". Но постоянное противостояние и неприятие Пскова, обиды, что туда все деньги утекают, постоянное (в том числе в официальных речах и поздравлениях) использование формулировок "южная столица региона", "промышленная столица региона" – вот это всё и многое другое присутствует ежедневно. А ещё об этом очень хорошо помнят жители Тверской области, особенно приграничных с нами районов. Они ведь до сих пор ездят в Великие Луки, чтобы учиться в вузах, получать медицинскую помощь, очень многие здесь работают и постоянно вспоминают, насколько им было удобнее, когда Великие Луки были областным центром, – говорит главный редактор информационно-делового портала iluki.ru Ирина Амелина.

Большая часть территории упраздненного 62 года назад региона досталась Псковской области. Великие Луки теперь называют южной столицей Псковской области, а еще – оплечьем Новгорода и предсердием Москвы. Хотя правильнее было бы назвать город "псковским Детройтом".

Сравнение, конечно, условное. В отличие от Детройта, Великие Луки не имеют однозначно "плохих" и "хороших" районов, население убывает равномерно по всему городу. Чуть быстрее люди покидают некачественные двухэтажные дома 1950-х годов постройки, где в запущенных дворах часто до сих пор живы огороды. Отслужившее свой век жилье занимает значительную часть площади города. Внутри таких домов – плесень, насекомые, гниющие перекрытия. На улицах вместо автобусов ходят маршрутки; тротуары, как и во многих городах России, подолгу не убирают.

После войны Великие Луки и Псков одновременно попали в список пятнадцати древнейших городов, подлежащих скорейшему восстановлению. Однако в Пскове, получающем как столица региона должное внимание областной и федеральной власти, сегодня живет 210 тысяч человек. Население города росло и тогда, когда численность Великих Лук снижалась: в 1999 году Великие Луки насчитывали 117 тысяч человек, сейчас едва наберется 90 тысяч.

Сегодня город мало похож на неформальную столицу Псковской области, хотя в Великих Луках базируется ряд крупных предприятий машиностроения, производства электрооборудования и пищевой отрасли. Но развитая промышленность не в состоянии сдержать процесс депопуляции. Индустриальная экономика больше не привлекает людей так, как раньше.

В регионах Северного Нечерноземья население убывает последние сто лет, свидетельствует статистика. Молодежь десятилетиями предпочитала уезжать из деревень в города, из-за чего в сельской местности оставались доживать свой век старики. А теперь и жители малых городов стараются уехать в более крупные за работой и более высоким качеством жизни. Региональная периферия ничего не может предложить им взамен.

– При взгляде на карту общих коэффициентов смертности и естественного прироста населения в регионах России бросается в глаза особо глубокая "демографическая яма" между Москвой и Санкт-Петербургом, – говорит научный сотрудник Института экономической политики имени Егора Гайдара, социолог Игорь Ефремов. – В свою очередь, внутри этой территории выделяется еще одна периферия: южные районы Новгородской и Псковской областей, а также западные районы Тверской области. Здесь образовалась демографическая яма в квадрате.

Это как раз бывшая Великолукская область – территории были объединены в отдельный регион с 1944 по 1957 год. Великие Луки носили статус столицы области. Но затем область "разорвали" административными границами, а самый близкий крупный город, Витебск, оказался на территории соседнего государства. Удержать население было тяжело и в советское время, а сейчас – и подавно. По мнению Ефремова, конкуренцию за мигрантов выигрывают крупные города с развитой постиндустриальной экономикой и сферой услуг, а периферии достается неквалифицированный труд в небезопасных условиях.

Грязное дело

Такую работу в Великолукском и Невельском районах предлагают крупные свинокомплексы. На юге Псковской области реализуется проект на 2 млн голов свиней. Под Невелем свинокомплексы работают уже давно. Производственную площадку, оформленную брендом "Великолукский мясокомбинат", можно увидеть на въезде в город со стороны Великих Лук.

В Пореченскую волость Великолукского района площадки Великолукского свинокомплекса пришли недавно. В 2016 году крупный бизнес хотел построить племенной и откормочный комплексы на 28 тысяч голов. Но в разрешении на строительство ООО "ВСГЦ" было отказано. Инициативная группа жителей деревень Поречье, Захарово и Зайцы выяснила, что проект не проходил экологическую экспертизу в Минсельхозе. Жители стали представлять интересы администрации поселения в суде, где инвестор отстаивал право на строительство. Суд также встал на сторону сельского поселения. Но на этапе апелляции застройщик просто забрал исковое заявление и вскоре получил разрешение на строительство похожих свинокомплексов по другому проекту, пояснил неформальный лидер инициативной группы, житель Поречья Андрей Мухаметшин.

В деревне Поречье живет меньше тысячи человек, в соседних деревнях счет постоянных жителей идет на десятки. Но баталии пореченцев со "свиноводами", как их иногда называют местные, были слышны на всю область. Свинокомплекс вывозит продукты жизнедеятельности свиней вперемежку с водой на луга Пореченской волости. Запах свиного навоза – не тот фактор, что может привлечь в эти края новых жителей.

23 февраля, когда корреспондент Радио Свобода посетил эти места, снежный покров достигал полуметра, но для трактора с подведенным от резервуара с отходами шлангом это не было помехой. При этом на предприятии работает совсем мало местных жителей, а большая часть коллектива приезжает работать издалека вахтовым методом.

Для борьбы с недовольными в интернете, как предполагают жители окрестных деревень, привлекаются сетевые тролли. Они атакуют комментариями тех, кто высказывается об ухудшающейся экологической обстановке и неприятном запахе в окрестностях Поречья.

Похожий путь в свое время прошли противники агропромышленного гиганта в Невельском районе. Здесь масштабный проект Великолукского свинокомплекса затрагивает интересы соседних Белоруссии и Латвии из-за водных объектов совместного использования: Западной Двины и рек поменьше, озер и прудов на границе.

Нельзя быть счастливым в несчастном городе

Неформальный лидер невельского экологического сопротивления депутат Собрания депутатов Невельского района, инженер Андрей Вихман работает в сфере теплоснабжения. В 2013 году он едва не выиграл выборы главы района, и в прошлом году был снова выдвинут псковским "Яблоком", но снят с выборов по формальным основаниям. Политические элиты уделяют недостаточное внимание российской периферии, считает он.

​

Город Невель находится в незавидном положении: заброшено даже здание, смежное с администрацией Невельского района на центральной площади. Грязь и мусор плохо убирают, констатирует депутат и вспоминает: однажды вообще полгода не было организации, ответственной за уборку города. Несмотря на огромные масштабы производства свинокомплексов под Невелем, их отчисления в бюджет района составляют всего 5%.

– Проект производства получил 30 миллиардов рублей в качестве кредита. А проценты за него выплачивает государство. Почему бы не поделить эти деньги по 50 миллионов на 600 фермеров на тех же условиях? – рассуждает Андрей Вихман.

Невельский предприниматель Игорь Снетков тоже считает себя патриотом своей земли, но действовать предпочитает вне политики. Он занимается торговлей и коммерческой недвижимостью в Невеле. "Я его считаю одним из богатейших жителей района. Мог бы построить себе большой дом, но живет в двухкомнатной квартире", – признается Вихман.

Игорь Снетков подтверждает его слова:

– А я инвестирую в свои проекты. Мне двухкомнатной квартиры хватает, у меня до сих пор нет металлической двери, хотя я 15 лет занимаюсь продажей металлических дверей.

Добившись успеха, предприниматель понял, что не хочет жить простым мещанином, и стал поддерживать или организовывать проекты по сохранению наследия, создал общественное движение краеведения "Невельский край". Администрация передала организации здание бывшей усадьбы рода Шильдеров неподалеку от Невеля. И теперь Снетков делает в ней музей защитников Отечества. "Какой-то известный человек сказал, что нельзя быть счастливым, живя в несчастном городе или государстве", – говорит предприниматель.

Сжатие через укрупнение

Ответы на классический для русской культуры вопрос "Что делать?" есть разные. Один из них – в оптимизации расходов на административный аппарат и бюджетную сферу, хотя это основные рабочие места в отдаленных районах. С этой целью шесть дотационных автономных округов Российской Федерации в 2003–2008 годах были присоединены к соседним регионам.

Говорили и о возможном объединении Псковской области с Новгородской. Неоднократно о такой необходимости заявлял бывший полпред президента в Северо-Западном федеральном округе Илья Клебанов. Региональные элиты всегда высказывались против. В 2008 году экс-губернатор Новгородской области Сергей Митин называл идею создания вместо Псковской и Новгородской областей одного региона "досужими домыслами".

Со временем процесс укрупнения регионов в стране был приостановлен из-за рисков политической напряженности. Демографы также считают укрупнение ошибкой, но по другой причине. Социолог Игорь Ефремов, родина которого – Ханты-Мансийский автономный округ, считает, что северные и малонаселенные округа особенно страдают от этого, так как в составе укрупненных субъектов Федерации оказываются на еще большей периферии.

– Практика ряда депрессивных регионов и многих труднодоступных территорий показывает, что "бюджетная" сфера экономики – зачастую последнее, что спасает местность от окончательной деградации, – считает он.

Для выравнивания экономико-социального положения территорий теоретически возможно было бы запустить обратный процесс, отмечает социолог: воссоздать рабочие места в государственном и бюджетном секторе, чтобы дать работу квалифицированным кадрам.

На практике пока происходит ровным счетом наоборот: укрупнения продолжаются, пусть не на федеральном, а на местном уровне. В той же Псковской области в 2015 году бывший губернатор Андрей Турчак провел масштабную административную реформу, когда три-четыре соседних волости сливались в одну с соответствующим сокращением последних ставок в поселенческих администрациях.

Сотрудник НИУ ВШЭ, кандидат социологических наук Салават Абылкаликов считает, что для развития российской периферии полезнее было бы, наоборот, воссоздавать административные центры:

– Если пофантазировать, то, конечно, восстановление Великолукской области, вполне вероятно, позитивно сказалось бы на самих Великих Луках – к областным центрам внимание (прежде всего – финансовое) всегда большее, чем к остальным территориям. Вдобавок возникла бы целая прослойка чиновников и депутатов регионального уровня и их обслуживающих лиц, возможность карьерного роста и удержание части молодежи, специалистов. Город, возможно, приблизился бы по показателям к Пскову или Великому Новгороду. Но для остальных территорий, по-видимому, смена вывесок ни к чему особенно и не привела бы.

Его слова подтверждает статистика. Более 700 из 1100 городов России теряют население, для этого процесса уже есть соответствующий термин – "сжатие".

– Города сжимаются, доходы городских бюджетов тоже. Соответственно, через 20 лет, на которые рассчитывают генеральные планы городов, нужно думать, как адаптировать инфраструктуру, адаптировать жилой фонд. Глобально – не детские площадки и фонтаны, а жилье, инфраструктуру ЖКХ, социальную инфраструктуру – школы, детские сады, больницы, потому что это основное, – отмечает в интервью "7x7" научный сотрудник института географии РАН Мария Гунько.

И сжимающимся населенным пунктам необходимо думать не о количестве квадратных метров сданного в эксплуатацию жилья и других плановых показателях, считает ученый, а о том, как научиться жить в новых условиях, когда отток и старение населения – неизбежность.