Геннадий Афанасьев: Арестантский сюрреализм

(Предыдущий блог – здесь)

Чтобы скоротать время, я предложил сокамернику поиграть в игру, которая называлась «угадай героя». Одному игроку нужно было загадать определенного персонажа из фильма или мультсериала, а другому – путем односложных вопросов узнать загаданного героя. Ответами на вопросы могли быть лишь «да» и «нет».

Запомнилось, как Максим загадал мне Сеньора Помидора из «Приключения Чиполлино» итальянского писателя Джанни Родари. Я долго не мог сообразить, что для меня был задуман персонаж, который является живым говорящим овощем… И все время, пока я допытывался отгадки, за дверью стоял охранник и, мягко говоря, недоумевал от того, что слышал. Об этой прослушке мы узнали только когда за дверью что-то в истерике прыснуло и в глазке показалась красная рожа, улыбающаяся в тридцать два зуба и кричащая сквозь смех, что мы наркоманы… Мы разделили настроение вертухая. Все-таки ситуация вышла забавная. Мы были двумя простыми парнями, нам было весело и время летело быстрее...

Я лежал на нижней койке и поглядывал на плесень, разрастающуюся кустами по потолку и стенам. История ее возникновения была весьма прозаична. Над нашей камерой находился этаж с малолетними арестантами, которые тоже развлекали друг друга, как могли. Как-то раз им захотелось поплавать в бассейне. Целую неделю они собирали хлеб и в один прекрасный день вырезанные мякиши превратили в глину – своего рода строительный материал, которым зашпаклевали все проемы и отверстия, куда могла уходить вода. Двери поставили на распорки и подвергли той же процедуре. Включили воду, вырвали трубу и стали ждать. Ребята добились своей цели – их пляжный сезон был открыт… Проблема в том, что сырость порождает плесень, а плесень порождает туберкулез. Именно эта смертельная палочка созревает в густой поросли ядовитого мха. Не сложно догадаться, что такое состояние внутренних помещений не могли не замечать сотрудники следственного изолятора. Конечно, они знали и допускали разрастание этой заразы. И нарочно размещали туда неугодных им арестантов.

Раннее утро. Из коридора доносились мерные шаги охранников и бряцанья тюремных ключей. Мяукали кошки – монотонное многоголосое завывание. Я был удивлен. Увидев мои глаза, товарищ по несчастью рассказал о том, что в большинстве камер арестанты содержат ручных котов. Такое себе благо цивилизации, душевная радость. Все это казалось нереальным. Особенно учитывая то, что в большинстве случаев за железными дверями мяукали сами заключенные...

Я находился в ожидании. Главная задача на день – добыть сим-карту. По завтраку, который я уже и сам не брал, зная что за прелесть может меня там ожидать, поговорить с баландером не вышло, так как к нему внезапно приставили конвоира. Стоило дотерпеть до обеда и попытать удачи. Но ни на дневной, ни на вечерней раздаче пищи перемолвиться и словечком не получалось. Происходило что-то странное.

Было скучно, и я стоял у двери и подсматривал за происходящим в коридоре через незакрываемый глазок. Его напрочь выбили предыдущие жильцы. По коридору начали водить в дежурную комнату поочередно заключенных. Первым прошел огромный парень с перебинтованной головой в майке, шортах, носках и резиновых тапочках. Как рассказал сокамерник, его перевели в Симферопольский следственный изолятор из такого же учреждения, но в Керчи. По приезду его отвели в камеру на сорок человек. Там кто-то из заключенных узнал, что этот человек довольно-таки небедный и начали его бить. По-разному. Били выломанными от кровати железными пластинами по рукам и ногам. Держали за руки и ноги, растягивая на полу, и прыгали ему на живот. Требование было одно – позвонить супруге и сказать, что срочно нуждается в деньгах на операцию и лекарства, так как у него случился инсульт. Этот парень был профессиональным боксером, но и не пробовал отбиваться. Он говорил при встречах с арестантами, что не было никакого смысла, что таких здоровых ребят он в жизни не видел, хоть и сам был не менее двух метров росту. Просил лишь не бить в голову, так как там металлическая пластина. После просьбы получал удар именно в то место. Когда в одной камере уставали его избивать, то тело за руки перетаскивали в другую камеру по полу, где продолжалось то же действие. Он так и не позвонил. В спецблок его определили для его же безопасности – залечивать раны…

После перебинтованного боксера по коридору повели следующего арестанта. В моей ситуации – после всего пережитого и увиденного за последние дни – уже сложно было испытать удивление, но это был настоящий шок. Я увидел знакомое мне лицо. Мимо шел сын Мустафы Джемилева. Человека-легенды. Легендарного борца за свободу своего народа. Невероятно истощенный: худой, со впалыми скулами, бритый наголо и абсолютно подавленный. По его внешнему виду было понятно, что на него оказывают огромное моральное и физическое давление. Мгновенно я начал расспрашивать соседа про прошедшего в комнату для допроса заключенного. Мне важно было знать, что с ним и как он тут держится, как к нему относятся.

И то, что я услышал, не добавило мне оптимизма...

Мнения, высказанные в рубрике «Блоги», передают взгляды самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции

Все блоги Геннадия Афанасьева читайте здесь.