«Репрессиями подавлялась жизнь народа»: Петр Григоренко в борьбе за права крымских татар

Специально для Крым.Реалии

В речи под названием «Кто же преступники?», которую он написал для участия в судебном процессе активистов крымскотатарского национального движения, Петр Григоренко рассуждает о борьбе крымских татар за национальное равноправие. Из этого текста видно, насколько глубоко и основательно генерал знал и понимал проблемы крымских татар, насколько близки были ему чаяния этого народа (продолжение, начало материала читайте здесь, окончание –​ здесь).

Правозащитник пишет: «Народ, перенесший столь страшный террор, задавленный своим неравноправным положением, лишенный даже права называться крымскими татарами – исконным названием своей нации, – начал борьбу за свое национальное равноправие, за право жить на родной земле, среди людей своей нации, за право иметь свой язык, школы на родном языке, периодическую печать, литературу, искусство, культуру. Это было всенародное движение, и руководство партии и страны понимало эти чаяния народа. Народные представители неоднократно принимались представителями партии и государства, которые выслушивали народных представителей и давали обещание разрешить наболевший вопрос. Но одновременно на местах велась другая «работа». Наиболее активных участников народного движения отдавали под суд по различным вымышленным обвинениям, распространялась клевета на движение крымских татар, с помощью полицейских репрессий подавлялась естественная национальная жизнь народа – массовые гуляния, свадьбы, похороны и так далее. Все это изображалось как враждебные акции со стороны крымских татар».

Григоренко анализирует Указ высшего органа власти от 5 сентября 1967 года «О гражданах татарской национальности, проживавших в Крыму» и его влияние на положение крымских татар. Он отмечает как положительный и безусловно справедливый факт, что «наконец с целого народа было снято дикое обвинение в измене Родине» – обвинение, которое почти четверть века «тяготило народ… клеймило и тех, кто в 1944 году был грудным младенцем, и беспомощных стариков, инвалидов, женщин, и тех, кто сражался с гитлеровскими захватчиками в рядах Советских вооруженных сил и в партизанских отрядах, и тех, кто погиб, защищая Родину».

В то же время правозащитник говорит о «зловещей части Указа» – там, где сказано, что крымские татары укоренились на территории Узбекистана и других республик Средней Азии. По мнению Григоренко, и здесь он солидаризируется с активистами крымскотатарского национального движения, «это завуалированное, в иносказательной форме произнесенное распоряжение – не выпускать крымских татар с мест их ссылки и продолжать насильственную их ассимиляцию». О том же, по мнению Григоренко, свидетельствует и «совсем незначительный внешне факт: в Указе крымские татары были лишены своего исконного названия. Указ говорит не о «крымских татарах», а о «татарах, ранее проживавших в Крыму». Этим вроде бы малозаметным приемом изъяли из употребления наименование определенной нации со своей территорией, языком, многовековой культурой…Таким образом, и это название как бы есть мера геноцидного характера».

​Разумеется, говорит Григоренко и о том, о чем он знал не понаслышке – репрессивных установках властей по отношению к попыткам крымскотатарского народа сохранить национальную идентичность и бороться за равноправие: «Любое скопление крымских татар, даже если это просто национальное праздничное гуляние, подвергается разгону с применением силы, с употреблением милицейских дубинок и водометов, с массовыми арестами ни в чем не повинных людей. Свободно избранных народом представителей, которые едут в Москву, чтобы принести жалобу на бесчинства местных властей, как диких зверей выволакивают на улицу и в скотных вагонах этапируют в места ссылки в Среднюю Азию, в том числе даже тех, которые приехали из Белоруссии, Украины, Северного Кавказа. Те из крымских татар, кто, поверив Указу и одновременно с ним изданному постановлению, едут на родину в Крым, – подвергаются там страшным гонениям, им не дают возможности ни работать, ни жить в Крыму. Их вылавливают, избивают, связывают и вывозят под конвоем».

В заключение автор задается риторическим вопросом: «КТО ЖЕ ПРЕСТУПНИКИ – те, кто борются за национальное равноправие своего народа, или те, кто хотят увековечить сталинский произвол 1944 года, кто хочет продолжить политику геноцида в отношении крымских татар?».

Арест Петра Григорьевича Григоренко вызвал негодование его единомышленников. Открытое письмо о судьбе и последнем аресте Петра Григоренко написала его жена Зинаида Григоренко. В самиздате появились две работы, посвященные Петру Григоренко: «Свет в оконце» А.Краснова и «К аресту генерала Григоренко» Б.Цукермана.

Ответом правозащитников на арест Петра Григоренко было образование несколько дней спустя, 20 мая 1969 года, первой правозащитной ассоциации в СССР «Инициативной группы по защите прав человека в СССР».

Не остались безучастны к аресту дорогого им человека крымские татары.

У ворот Ташкентской тюрьмы крымские татары выставили пикеты с требованием освободить генерала. 55 подписей было собрано в течение одного дня под обращением в его защиту.

6 июня 1969 года, на второй день Международного совещания коммунистических и рабочих партий, состоялась демонстрация крымских татар на площади Маяковского. В демонстрации приняли участие шесть человек: активисты крымскотатарского движения Зампира Асанова, Энвер Аметов, Решат Джемилев, Айдер Зейтуллаев, Ибраим Холапов, а также дочь правозащитника Петра Якира – Ирина. В 12 часов 15 минут около памятника Маяковскому демонстранты развернули транспаранты с лозунгами: «Да здравствует ленинская национальная политика», «Коммунисты, верните Крым крымским татарам», «Прекратить гонения на крымских татар», «Свободу генералу Григоренко». На последнем плакате была фотография Петра Григоренко. Через несколько минут их задержали и доставили на Петровку, 38, где их допрашивали следователи УМВД Москвы. Асанова, Аметов, 3ейтуллаев и Холапов в сопровождении работников милиции и КГБ были отправлены в поселок Новоалексеевка Херсонской области, откуда они прибыли, Решат Джемилев – в поселок Нижняя Баканка Краснодарского края. Участникам демонстрации удалось избежать ареста, видимо, из-за проходившего Международного совещания коммунистов, однако это событие не осталось незамеченным правоохранительными органами…

В сентябре 1969 года в ЦК КПСС был послан протест с 3 тысячами подписей крымских татар по поводу ареста Петра Григоренко, в котором говорилось: «В его аресте мы усматриваем стремление карательных органов изолировать крымскотатарский народ от передовой советской общественности... и облегчить тем самым подавление нашего национального движения».

(Окончание следует)

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции​