Ксения Кириллова: От монархистов до коммунистов

В начале ноября в приходах Русской православной церкви многих городов США прошли лекции и демонстрации кинофильмов, посвященных столетию большевистской революции. Все эти мероприятия так или иначе отражали трагедию, которую эти события и последовавшая за ними Гражданская война принесли и отдельным семьям, и России в целом.

Такое отношение совершенно не удивительно, если вспомнить, что часть русскоязычной диаспоры составляют потомки белогвардейцев, для которых октябрьские события 1917 года и все, что произошло затем, были не просто страницами истории, а катастрофой, сломавшей жизнь их семей на поколения вперед и лишившей их родины. На этом фоне поразительно то, что многие потомки вчерашних изгнанников занимают по отношению к сегодняшним российским диссидентам ту же позицию, которую занимали по отношению к их предкам большевики.

Я уже писала о противоречиях, возникающих в России между сталинистами и монархистами, ярко проявившихся в конфликте вокруг фильма "Матильда". Однако внутри России и то, и другое движение имеют, в общем-то, довольно маргинальный характер. "Патриотизм" большинства сегодняшних державных патриотов можно охарактеризовать как "гибридный": одни и те же люди возмущаются сносом памятников Ленину в Украине, возлагают гвоздики к бюсту Сталина, выходят на крестные ходы с портретом Николая II, увитым георгиевскими ленточками, по праздникам посещают православные храмы и в обязательном порядке участвуют в акции "Бессмертный полк".

За рубежом подобная всеядность встречается гораздо реже. Часть русской диаспоры, тоскующая по Советскому Союзу (в основном это волна эмиграции начала 1990-х годов), и потомки белогвардейцев чаще всего относятся друг к другу непримиримо. Условные "коммунисты" клеймят выходцев из первых волн эмиграции "власовцами" и "предателями" и предпочитают проводить свои просоветские выставки и "бессмертные полки" без их участия. "Монархисты" отвечают тем же, называя приверженцев СССР врагами России и требуя бескомпромиссного осуждения коммунистического эксперимента. Однако по некоторым пунктам взгляды большинства представителей этих групп совпадают. Те и другие, например, поддерживают Путина и Трампа, одобряют аннексию Россией Крыма и вторжение на Донбасс, ненавидят сегодняшних правозащитников.

Этот феномен особенно интересен применительно к "белогвардейской" части диаспоры. Позиция сторонников СССР выглядит в этом контексте по крайней мере логично. Что же касается "монархистов", то, на первый взгляд, трудно понять, как могли люди, чьи предки были гонимы и преследуемы на родине, желать расправы тем, кто гоним сегодня? Как объяснить, что люди, считающие коммунизм безусловным злом, могут ненавидеть проводящую декоммунизацию и десталинизацию Украину, и при этом всецело быть на стороне пророссийских властей оккупированного Донбасса, которые открыто прославляют Сталина, устраивают показательные "приемы в пионеры" и даже называют свои репрессивные органы в честь МГБ и НКВД?

Первым и самым очевидным ответом на этот вопрос является имперская идея, поддерживаемая многими потомками "первой волны" эмиграции. Для того чтобы увязать эту идею с существующей реальностью, российским пропагандистам пришлось изобрести несколько причудливых мифов, находящихся еще дальше от реальности, чем банальные истории про "распятых мальчиков".

Одним таким мифом стала мысль о проводившейся в советское время "насильственной украинизации". Исторические факты говорят прямо об обратном: есть множество примеров насильственной русификации Украины и других советских республик, ведь были и запреты на развитие национальной культуры, и репрессии в отношении тех, кто осмеливался говорить на родном языке. Однако потомкам эмигрантов, никогда не жившим ни в России, ни в СССР, активно внушается: именно коммунисты "слепили квазигосударство Украина". Новые монархические идеологи утверждают, что репрессии якобы проводились в отношении людей, не желавших учить украинский язык, а тот, кто выступает против украинизации, "не может не рассматриваться правительством как контрреволюционер и враг советской власти".

Перевернув историю, "монархисты" делают вывод: украинское национальное сознание и стремление к независимости, как и стремление Украины на Запад – прямые следствия коммунизма. Каким образом прозападные устремления украинцев могут питаться агрессивным советским антизападничеством времен холодной войны, новые идеологи объяснить не потрудились. К тому же их последователи рады принимать любые, самые фантастические гипотезы без всяких объяснений, поскольку их ненависть к любому проявлению национального самосознания и свободному выбору так сильна, что сама по себе служит достаточным поводом для поддержки вторжения.

"Монархисты" признаются: уже то обстоятельство, что украинцы посмели считать себя самостоятельным народом, является уважительной причиной для начала войны. А неприятный для них факт – контролируемая Россией часть Донбасса является откровенно просоветской – "монархисты" объясняют экзотически: это "американцы раскручивают красный проект в Новороссии". Оказывается, это не Москва, а Вашингтон стоит за Захарченко, Плотницким и многочисленными "гиви" и "моторолами".

Пропаганда использует свойственную праворадикалам ненависть к западной либеральной идеологии, и эта ненависть становится для таких людей более значимой, чем междоусобные идеологические разногласия. В случае чего ненавистная современность провозглашается прямым продолжением коммунизма для одних и "власовского коллаборационизма" – для других. Этот старый пропагандистский прием (привязать то, что человек больше всего ненавидит и боится, к тем, кого выгодно назначить "врагом") безотказно действует и в отношении американских радикальных консерваторов. Пропагандистский миф о том, что современные американские демократы и советские коммунисты – это одно и то же, стал успешным клише, который использовали российские тролли, пытаясь оказать влияние на исход американских выборов.

Но как может прозападный российский либерализм, связанный с советским диссидентским движением и черпающий свою преемственность именно оттуда, стать "порождением коммунизма"? Логики в таком пассаже не больше, чем в рассуждениях о "репрессиях за отказ от украинизации Украины", однако это льстит сегодняшним националистам-неоимперцам. Особенно странно звучат упреки в адрес современных российских правозащитников в "сотрудничестве с иностранными врагами" от людей, родившихся в США, имеющих американское гражданство и на протяжении поколений боровшихся с советской властью при поддержке Америки!

Российские посольство и консульства в США придерживаются той же стратегии, что и кремлевские власти: поддерживают обе группы, стараясь минимизировать их контакты между собой. Откровенных фанатов СССР, к примеру, почти невозможно встретить на консульских приемах, куда принято приглашать более благообразно выглядящее духовенство и потомков "русских в изгнании". Но представительства в обязательном порядке курируют "бессмертные полки" и оказывают им всяческую поддержку. Современные русскоязычные "коммунисты" и "монархисты" проводят в жизнь одну и ту же идейную повестку Кремля.

Взгляды, высказанные в рубрике "Мнение", передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода