18-20 мая 1944 года в ходе спецоперации НКВД-НКГБ из Крыма в Среднюю Азию, Сибирь и Урал были депортированы все крымские татары (по официальным данным – 194 111 человек). В 2004-2011 годах Специальная комиссия Курултая проводила общенародную акцию «Унутма» («Помни»), во время которой собрала около 950 воспоминаний очевидцев депортации. Крым.Реалии публикуют уникальные свидетельства из этих архивов.
Я, Ленуре Темирхаева (Мерджан в девичестве), родилась в Севастополе, по улице К. Маркса, ныне Большая Морская 50/60, корпус 2, клетка 1, кв. 2. Имели дом в частном секторе, по адресу Корсунская 8.
Я являюсь свидетелем депортации, осуществленной сталинским режимом бывшего СССР, когда за 15 минут нас всех вывезли на автостанцию Севастополя и, посадив на машины, отвезли на станцию Сюрень.
18 мая 1944 года в ходе спецоперации войск НКВД были выселены члены нашей семьи в составе: отец Усеин Мерджан (1900 г.р.), мать Сидиха Мерджан (1918 г.р.), брат Сабри Мерджанов (1929 г.р.), сестра Шемснур Мерджанова (1930 г.р.), брат Шукри Мерджанов (1932 г.р.), сестра Лилия Мерджанова (1938 г.р.) и я, Ленуре Мерджан (1940 г.р.).
С нами были дети дяди Ягъя Курт-Сеита (1889 г.р.), который был осужден судебной тройкой при ОГПУ в 1930 году, во время коллективизации, приговорен к выселению из Крыма вместе с семьей и конфискацией имущества (они остались сиротами, их взял на воспитание мой отец): Энвер (1918 г.р.), Шефика (1922 г.р.), Адиха (1924 г.р.), Зелиха (1926 г.р.) и Айше (1927 г.р.). Также с нами была выселена тетя Шазие Темирхаева с детьми – сыном Кудусом, дочерьми Урие и Ругие.
Жаль, что нет такого фильма о крымских татарах, которых везут не понятно куда из Крыма
Везли нас со станции Сюрень в скотских вагонах, люди кричали, терялись, искали друг друга. Жаль, что нет такого фильма о крымских татарах, которых везут не понятно куда из Крыма… Скученность, тут же рожают женщины, дети среди смрада и зловония. Люди умирают, кто-то рвет на себе волосы, кто-то на остановке пытается варить похлебку из горсточки фасоли в кастрюле, висящей на проволоке над камнями. Поезд едет и люди в крике хватают, что могут. Кто-то хоронит вдоль железной дороги любимых отцов, матерей и детей. Все эти крики заглушают гул поездов. Когда приехали в Саратов, люди поняли, что они уезжают надолго, но не навсегда.
Очень угнетала жара, началась эпидемия малярии и кишечных заболеваний. Длилось все это до 1953 года. Голод – страшная вещь...
Резервация смерти Улус, куда нашу семью закинула горькая судьба. Этапами везли людей и скидывали в огромное хранилище, где нет окон, а полы цементные. В Улусе люди умирали массово, давали соленый сыр-брынзу, соленые дыни, арбузы, а воды не было. Каждый день хоронили десятки человек. Сил у мужиков не было, закапывали тела как-нибудь. Шакалы растаскивали мертвечину за деревней. Люди собирали яйца черепах, ели отруби. Мы, дети, стучали ножками, хотели есть. Стоны, крики, люди в рванье. Очень угнетала жара, началась эпидемия малярии и кишечных заболеваний. Длилось все это до 1953 года. Голод – страшная вещь...
Депортация уничтожала наши семьи, а репрессии выжигали народ дотла. До сих пор мы ничего не можем добиться и восстановиться в правах
Отец наш заболел. Спасибо участковому, товарищу Шапкину и царство ему небесное. Он сказал отцу: «Мерджан, я тебя вывезу в Каттакурган». Так и сделал, сам заболел туберкулезом, но слово свое сдержал. В Каттакургане мы воду пили из хауза, полной червей, лягушек и головастиков. А как кричали лягушки в то время, они пели с нами вместе, плакали о нашей горькой судьбе. В Каттакурган мы приехали 28 декабря 1947 года и сразу же побежали в парк посмотреть на памятник В.И. Ленина. Мы, севастопольские дети, бежали на контрольно-пропускной пункт посмотреть, как дают честь в воинской части. Три года прошло, а в памяти остался дух Севастополя.
Депортация уничтожала наши семьи, а репрессии выжигали народ дотла. До сих пор мы ничего не можем добиться и восстановиться в правах. Геноцид по национальному признаку разделил общество на «ваших» и «наших». Когда же это закончится?
За что же так жестоко нас уничтожала советская власть? Кто сыграл роль исполнителя, а кто был судьей над бедным и трудолюбивым народомСейтумер Сейдаметов
Под комендантским надзором наша семья находилась до 1956 года. Однажды, растапливая в доме печку, дядя Сейтумер Сейдаметов, открыл дверцы топки сказал моему отцу: «За что же советская власть вот так сожгла нас, что мы ей плохого сделали? За что же так жестоко нас уничтожала советская власть? Кто сыграл роль исполнителя, а кто был судьей над бедным и трудолюбивым народом, кто ответит за это? Пусть до седьмого поколения несут кару за наше большое горе в этом мире! Мы не видели жизни, мы свидетели того, ка кто-то живет, а наш народ мучается. Ни наказания за содеянное, ни компенсации, ни законов – все мимо нас. Мы – советские люди, а нас не оправдали. Забрали у нас все, что могли и отдали своим». Мужественный и честный партиец Сейтумер Сейдаметов был партизаном из села Айтодор (с 1945 года Гористое, ныне исчезнувшее село – КР). Никто, кроме него, не мог выполнить поставленное задание в селе, в котором находились немцы.
Это было преступление в отношении целого народа, умерло 46 % крымских татар, почти половина! Молчать нельзя…
(Воспоминание от 6 октября 2009 года)
К публикации подготовил Эльведин Чубаров, крымский историк, заместитель председателя Специальной комиссии Курултая по изучению геноцида крымскотатарского народа и преодолению его последствий
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: