Житель забайкальского поселка погиб на руках у врачей скорой помощи. Бригада приехала спустя сутки после вызова. Суд назначил семье компенсацию от больницы скорой помощи, признав оказанную пациенту медпомощь "недостаточной". Сами врачи говорят, что главная причина часто фатальных задержек скорой – дефицит кадров.
"Уже вижу скорую из окна – продержись, милый"
– 21 июля я вызвала скорую отчиму, а они приехали только 22 июля! Я дежурила всю ночь у подъезда, караулила, чтобы дверь не закрыли – приехали только в 5 утра. Хотя симптомы самые что ни на есть срочные – температура держалась три дня под 39, кашель, в последние часы – рвота. Приехали проверили пульсоксиметром – 40%(!) сатурация (содержание кислорода в крови; норма – 95-98%. – СР). Он умер через пару часов, как они его увезли. Диагноз – пневмония. Даже тест на коронавирус не сделали, – рассказывает Наталья Коселева из Братска. – На мои вопросы, почему так долго не приезжали, мне не ответили. А мы не настояли на ответах, потому что до сих пор в шоке – ему было всего 49 лет.
Жительница соседнего Забайкалья, потерявшая мужа из-за того, что скорая помощь приехала только через сутки после вызова, добилась в суде признания работы больницы некачественной. 59-летний Валерий Кабаков из поселка Шерловая Гора умер 24 апреля, до этого он несколько дней жаловался врачам на сильные боли в сердце, ходил по участковым, но качественную медпомощь так и не получил. Когда 23 апреля он почувствовал резкую боль в сердце и слег, его родные вызвали скорую – бригада приехала только на следующий день.
– Говорю мужу: "Уже вижу скорую из окна, продержись еще немного, милый". А машины нет и нет, выглядываю – уехала, я звонить: "Почему к нам сначала не приехали?" – "Это не та бригада, у вас вызов не ковидный, а соматический – "ваша" скорая в соседней Борзе. Как вернется, отправим к вам". А когда они, наконец, приехали – оказалось, у них нет ни кислорода, ни дефибриллятора. С голыми руками реанимировать приехали. У них на руках Валера и умер. Слишком поздно, – рассказывает Ирина Кабакова из поселка Шерловая Гора. – Если бы не дочь моей соседки, юрист-правозащитник, я бы, может, и не начала это дело. Не нужны мне их компенсации, мужа они не вернут. Но она настояла, мол, другим поможет. И на самом деле – нашли же они вторую "нековидную" бригаду, на следующий день и нашли. Почему раньше ее не было? Этот вопрос мне покоя не дает, ведь спасли бы мужа!
Юрист Кабаковых Анастасия Коптеева подтверждает: несмотря на то что служебная проверка Минздрава края нарушений в работе медучреждения не обнаружила, на следующий день после смерти Валерия Кабакова в поселке Шерловая Гора запустили дополнительную специализированную бригаду скорой медицинской помощи.
"Ушла в отпуск – моя скорая в гараже стоит"
– Машины есть, недавно подвезли новые оборудованные, но они пустые. Ехать некому, и так приходится часто нарушать – ехать, к примеру, одному фельдшеру на вызов (хотя это регламентом строжайше запрещено!). Но иногда и фельдшер есть, а везти некому – водителей тоже нет, поувольнялись из-за низких зарплат. Мне как-то один водитель показал свою первую расчетку с суммой в районе 20 тысяч рублей, схватился за голову: "Как я на эти деньги детей прокормлю?!" – объясняет ситуацию диспетчер скорой помощи Иркутска Валентина Монхороева. – Поэтому сейчас, даже несмотря на то, что вызовы третьей волны коронавируса пошли на спад, бригады часто работают вообще без заезда на станцию. Заканчивается один выезд – их сразу на другой переключают. И так сутки! Даже время для приема пищи сократили на треть – вместо 30 оставили 20 минут (а это и руки помыть, и вытащить еду, погреть и съесть). И в обед, если поступает от диспетчера срочный вызов, все бросаешь, бежишь к машине, уже не до еды. В общем, и так аврал, а тут еще обвинения в том, что мы – врачи, диспетчеры, водители – виноваты в том, что скорую ждут сутки-двое-трое. Обидно, потому что мы и так делаем все, что в наших силах, и даже сверх этого.
Ее коллега, фельдшер скорой помощи села Пола Новгородской области Валентина Белецких, говорит, что в сельских скорых один фельдшер на бригаду давно стал нормой, проблемой считается, когда он заболевает или уходит в отпуск единственный оставшийся медработник. Тогда скорая местного пункта стоит в гараже, а к пациентам едет соседняя. Иногда дорога занимает до трех часов.
– Да мы от такого счастья как два фельдшера на одну бригаду уже несколько лет как отвыкли. Хотя – да, не положено. И для пациента бывает фатально, если не дай Бог, инсульт, инфаркт, время оказания помощи увеличивается вдвое – а тут любая минута промедления может отразиться не то, что на качестве восстановления больного, а стать причиной смерти. На фоне этого то, что мы с водителем на пару таскаем на себе пациента в машину, – такие "мелочи". Тащишь иной раз 90-килограммового дедушку, а в самой 50 кило веса. А что поделать, если соседей нет, а из родни у него одна бабушка? А если ДТП, и там несколько пострадавших?! – перечисляет Белецких.
Лидер независимого профсоюза медработников "Альянс врачей" Анастасия Васильева призывает медиков отстаивать свои права в суде и подавать иск на каждое подобное нарушение.
– Служба скорой медицинской помощи в России находится сейчас в плачевном состоянии: острейший дефицит кадров, неукомплектованность бригад катастрофическая, массовые увольнения продолжаются. Плюс самих машин скорой помощи не хватает. И этот дефицит был еще до начала пандемии, – говорит Васильева. – Мы призываем медработников не позволять чиновникам использовать их тяжелейший труд и ездить в неукомплектованных бригадах, на негодных машинах и получать при этом копейки. Любая дополнительная работа и сверхурочные часы должны быть оплачены в соответствии с законом. А нарушения условий охраны труда руководство учреждений должно устранить. Для обращения в суды и прокуратуру медработники могут скачать шаблоны, которые профсоюз выложил на сайте – формы есть по любому нарушению – и подать иск самостоятельно. Или обратиться к нам за юридической поддержкой.
Часть опрошенных медиков уже пытались судиться с местными чиновниками – пока безуспешно.
– Я подавала в суд на Минздрав области иск о том, что это незаконно – из-за недоукомплектованности штата мы фактически работаем за двоих, минимум. А получаем копейки. За дополнительные подработки тоже по факту начисляют, и если без премий (а это решает главврач) – выходят гроши, из-за которых никто не стремится подстраховать коллег, подработать лишний час, – объясняет фельдшер Белецких. – Но в итоге дело решили не в нашу пользу, хотя факт нарушения судья установила.
По иску фельдшера Новгородский суд вынес решение в пользу Минздрава, основываясь на том, что перед обращением в суд фельдшер не подавала официальной жалобы руководству больницы.
– Все желание отбили и работать, и справедливости добиваться. Взять хотя бы дефицит кадров – прекрасно знают же, как фельдшера нужны, и в прошлом году из нашего села ребята просили: "Дайте направление в институт, вернемся работать на скорой". Что вы думаете главврач ответил: "Нет денег!" (больница же должна компенсировать таким студентам стипендию и часть оплаты за учебу). В этом году и больница без сотрудников (новых нет, только часть старых уволилась), и желающих учиться тоже нет, – рассказывает Белецких. – Сейчас ушла я в отпуск – моя скорая стоит, водитель сидит. На наши вызовы ездит бригада из Старой Русы, в некоторые села будут добираться по три часа.
Еще одной причиной, серьезно влияющей на скорость приезда скорой, собеседники называют вызовы неотложки по пустяковым причинам.
– Стыдно сказать – снять похмелье вызывают! Разве это задача для СКОРОЙ медицинской помощи? Часто вызывают на обострение хронических заболеваний, когда у пациента уже есть профильный врач и ему следует прийти с жалобой к нему. Иногда вопрос может решить и участковый врач, они тоже принимают вызова на дом. Проблема в том, что многие пациенты не знают об этой возможности, а в регистратуре им не спешат об этом сообщить, – говорит Монхороева.
Ее коллега из села Пола считает, что часто сам больной не в состоянии оценить, насколько критично его состояние, поэтому спешит вызвать скорую.
– Это может быть и неопасый для жизни диагноз, но резкая боль или то, что человека впервые с таким столкнулся, вводят его в паническое состояние. Например, неврологическое нарушение и боль в спине резко отдает в ногу – вместо того, чтобы выпить обезболивающее и наутро прийти к врачу, больной пугается и вызывает скорую. А кто-то с инсультом ее ждет, – рассказывает Белецких. – Бывает, что из десятка вызовов только три "стоящих", а бывает, что все сутки – очень важные вызовы. Тут не угадаешь.
Минздрав отрицает
Слова пациентов и врачей неотложных бригад подтверждает и статистика Росстата. В исследовании "Комплексное наблюдение условий жизни населения" орган госстатистики сообщает, что 54% всех россиян, вызывавших скорую помощь в 2020 году, ждали ее свыше 20 минут. Причем доля таких пациентов была высока еще до эпидемии коронавируса – в 2018 году таких людей было 39%. Согласно Росстату, чаще всего ожидание скорой затягивается в самых малонаселенных сельских пунктах (до 200 человек) и в городах с населением от 500 тысяч до 1 миллиона: 70% вызывавших бригаду в 2020 году ждали ее дольше 20 минут. При этом в селах среднее время ожидания скорой составляет 45 минут, а в городах – 1 час и 14 минут.
Министерство здравоохранения России эти цифры отрицает, заявляя, что, по данным министерства, в 2020 году скорая помощь в целом по России добиралась до места вызова менее чем за 20 минут в 83% случаев. При этом Минздрав соглашается с тем, что по всей России сокращается количество сотрудников скорой медицинской помощи, в особенности врачей. В прошлом году, по подсчетам министерства, в службе скорой помощи работало десять тысяч сотрудников по специальности "врач скорой помощи" – это в два(!) раза меньше, чем в 2000 году. Обеспеченность населения врачами скорой помощи за тот же период, по данным Минздрава, снизилась на 40%: в 2000 году на 100 тысяч населения приходилось 12 врачей, в 2020 году – осталось 7. При этом в отдельных регионах показатели могут быть в разы хуже: например, в Еврейской автономной области на 100 тысяч населения приходится только 2 врача скорой помощи.
Председатель профсоюза "Голос медицины" Наталья Колосова, принимающая жалобы от медработников из регионов, отмечает, что если в прошлом году чаще всего персонал больниц жаловался на дефицит средств индивидуальной защиты, то в этом году больше всего жалоб на недоукомплектованность бригад, из-за чего нагрузка на действующие экипажи скорой помощи увеличивается в 2–3 раза.
87% российских врачей сообщили о дефиците медицинских кадров в своих медучреждениях, следует из итогов опроса, проведенного в закрытом профессиональном сообществе "Врачи РФ". Отсутствие проблем с сотрудниками констатировали лишь 9% опрошенных, еще 4% затруднились ответить на вопрос о дефиците кадров. Опрос проходил с 30 июля, в нем приняло участие 2855 врачей, сообщают "Ведомости".
37% респондентов трудятся на 1,5 ставки, на две ставки – 18%, больше двух ставок имеет 12%. 47% опрошенных медиков считают, что основная причина дефицита кадров – низкие зарплаты. 32% винят оптимизацию здравоохранения и излишнюю бюрократизацию работы.
Анастасия Васильева отмечает еще одну проблему для системы неотложной помощи, которая не имеет отношения к обеспеченности самих экипажей.
– Для сотен населенных пунктов в стране просто нет дорог, по которым можно было бы добраться до медицинских учреждений. По последним подсчетам, таких сел и деревень больше пятисот, – говорит Васильева. Ее слова подтверждают и данные Росстата: 27% сельских населенных пунктов на конец 2019 года не имели связи по дорогам с твердым покрытием с сетью дорог общего пользования.
В 17 тысячах российских населенных пунктов отсутствует хоть какое-нибудь медицинское учреждение в шаговой доступности хотя бы в течение часа – таковы данные геоинформационной платформы Минздрава. В ситуации столь значительной удаленности от учреждений здравоохранения проживает два миллиона человек. А издание "Важные истории" пришло к выводу, что в ситуации угрозы жизни медпомощи могут не дождаться 20 млн россиян.
Эксперты уверены, что главная проблема российского здравоохранения – в недостатке финансирования.
– Наша страна тратит ежегодно 3,2–3,3% от ВВП (валовой внутренний продукт. – СР) на медицину. В пандемию эта доля подросла до 4,1%, но разница (а может, и сверх) идет именно на борьбу с коронавирусом – строительство новых госпиталей, доплаты медработникам за работу в "красных зонах". При этом в странах Восточной Европы расходы государства на медицину составляют 5–5,5%. В странах Западной Европы – 7–8% от ВВП, тоже речь о средствах только из госбюджета. В 1,5–2 раза меньше Россия тратит на медицину, чем европейские страны. В абсолютных цифрах, если оценить, сколько долларов на душу населения по паритету покупательной способности государство тратит в отрасли, то мы отстаем от западноевропейских стран в 3–3,5 раза. Вот и ответ: это не проблема распределения средств, это просто недофинансирование, – убежден профессор кафедры управления и экономики здравоохранения Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики", академический руководитель образовательной программы "Управление и экономика здравоохранения" Сергей Шишкин. – Да, идет закупка новых машин, оборудования, но этого очевидно мало. Проблема кадров (оставим за скобками качество образования) тоже решается деньгами. Потому что количественно российские медвузы обеспечивают страну более чем достаточным числом выпускников. Только в госучреждения из них идет не более 50% (по самым позитивным оценкам).
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: