«Если бы я была одна, как-то бы выжила и молчала, но дочь не хочет, чтобы внук ходил там в школу», – говорит Радио Донбасс.Реалии бывшая жительница Луганска Людмила. Через несколько лет после смены места жительства вынужденные переселенцы переживают психологический кризис, заставляющий их думать о возвращении на малую родину, а некоторых – даже возвращаться в оккупированные города.
Внутренне перемещенные люди часто живут воспоминаниями о родном крае, не зная, насколько там изменилась жизнь, и мечтают о возвращении в прошлое, считают психологи. Они зафиксировали не один пример того, как люди возвращались на оккупированные территории. Мы познакомилось с переселенкой, которая после пяти лет мытарств тоже решилась вернуться на родину – вот что из этого вышло.
70-летней луганчанке Людмиле события лета 2014 года врезались в память навсегда. Из родного Луганска женщина поехала в Донецк к дочери – в семье ожидалось пополнение. Пенсионерка спешила на рождение внучки, а попала в город, переполненный людьми с оружием. Покидали Донецк Людмила, дочка, ее старший сын и новорожденная малышка уже под обстрелами. Сначала семья из двух женщин и двух детей остановилась недалеко – в Новотроицком.
Ребенок у нас два месяца был не купаный, салфеточками обтирали. ЗамерзалиЛюдмила
«Мы уехали автобусом. Но уже были блокпосты, мужчин проверяли, нет ли следов от оружия. Друзья нас устроили. Внук пошел в первый класс в Новотроицком. Но деньги быстро таяли. В квартире не было отопления и воды – фильтровальную станцию разбили. Ребенок у нас два месяца был не купаный, салфеточками обтирали. Замерзали. Потом я заболела бронхитом, и мы поняли, что там не перезимуем», – рассказывает Людмила.
Назад, в прошлое?
Из-за проблем с жильем на зиму женщины с детьми вернулись в Донецк. Не выдержав жизни в тревоге и страхе, по весне снова выехали… За годы «вынужденного переселенчества» семья сменила не одну квартиру и не один город – ютились и у дальних родственников, и у чужих людей. В конце концов, осели в Днепре. В последний год снимали тесную квартирку за 5 тысяч гривен в месяц – пока были свои средства и помощь благотворителей. Оказавшись снова без жилья, Людмила и ее дочь не выдержали: решили вернуться в Донецк.
«У нас не было выхода: мы поехали, потому что остались под открытым небом», – говорит Людмила.
В Донецке она пробыла месяц. Потом забрала внука и снова приехала в Днепр. Обстановка в оккупированном городе сейчас, говорит она, еще более напряженная, чем в 2014 году.
Дочь не хочет, чтобы внук там ходил в школу. Говорит, что там все зомбированные. Я пенсионерка, если бы я была одна, я бы, может, там как-то и выживала, молчала быЛюдмила
«Квартира не разрушена, целая, вещи на месте, потому что родственники присматривали. Но обстановка, конечно… Город обстреливается, цены баснословные, работы нет. О школе для внука мы даже не узнавали. Дочь не хочет, чтобы внук там ходил в школу. Говорит, что там все зомбированные. У меня даже с родственниками нет контакта: мы по-разному смотрим на все вещи. Я пенсионерка, если бы я была одна, я бы, может, там как-то и выживала, молчала бы. Мои соседи тоже уезжали. Несколько месяцев прожили в Киеве, но было очень дорого, и они вернулись назад. Уже приспособились», – рассказывает Людмила.
«Чужой беды не бывает»
Вернувшись в Днепр, Людмила и ее внук Даня снова оказалась без крыши над головой. Хорошо, что благотворители предложили мальчику путевку в лагерь, он сейчас на море.
Бабушку же временно приютила приятельница и волонтер, тезка Людмила Таран – в однокомнатной квартире, где она живет вместе с сыном. Сейчас женщина помогает подруге-переселенке оббивать пороги инстанций.
Я полюбила эту семью. Мы все время думаем, как им помочьЛюдмила Таран
«Я полюбила эту семью. Мы все время думаем, как им помочь. Чужой беды не бывает. Надо стучаться во все двери. Жизнь – это проблемы, а мы должны их решить», – говорит Людмила Таран.
Они такие – не одни
В благотворительном фонде «Каритас Донецк», который помогает переселенцам, констатируют: случай Людмилы – не единственный. Руководитель отдела по связям с общественностью и привлечения ресурсов Галина Целовальниченко говорит: через несколько лет после смены места жительства вынужденные переселенцы с Донбасса переживают психологический кризис, заставляющий их думать о возвращении на малую родину, а некоторых – даже возвращаться в оккупированные города. Эти люди часто живут воспоминаниями о родном крае, не зная, насколько там изменилась жизнь, и мечтают о возвращении в прошлое.
«Безусловно, у этих размышлений и поисков решения есть материальная база – это вопрос жилья, доходов и так далее, но в большой степени ядром этих проблем является психологическое состояние переселенцев и их неспособность увидеть варианты для улучшения жизни», – сказала Галина Целовальниченко.
Психолог Ирина Бородина ведет группы психологической поддержки «В поисках дома» БФ «Каритас Донецк»: работает и с людьми, которые колеблются – возвращаться им назад или нет. Говорит: переселенцам очень важна поддержка местных жителей.
В состоянии надежды и неопределенности люди истощаются. Вроде есть работа, семья, дети, но возникает внутренний конфликт. В этом состоянии важно получить поддержкуИрина Бородина
«Внутренний ресурс людей, которые уехали на какое-то время, но проживают здесь уже длительный период, истощается. В состоянии надежды и неопределенности люди истощаются. Возникают психологические кризисы. Проходит 3-4 года – и человек не понимает, что с ним происходит. Вроде есть работа, семья, дети, но возникает внутренний конфликт. В этом состоянии важно получить поддержку. И от людей, которые сами уже это пережили. И от жителей Днепра, которые показывают, что принимают переселенцев и что здесь им рады», – говорит психолог.
По состоянию на февраль 2018 года в Днепропетровской области зарегистрировано более 73 тысяч временно перемещенных лиц с Донбасса.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: