«Наивная, вечная вера матери. Все они верят, что дети проводят их в последний путь, а они сами не увидят детей мертвыми. Таков закон, закон жизни, матери уходят, дети остаются. Но в тот год извечный закон был нарушен. Нежные и беззащитные дети не сумели выстоять против лавины болезней, рожденных голодом и грязью. В год изгнания все смешалось: дети ежечасно уходили из жизни, а матери и отцы рыли им могилы».
Это строки из рассказа «Год изгнания» писателя, политзаключенного сталинского и брежневского времен Григория Александрова. Он прожил долгие годы бок о бок с крымскими татарами в Узбекистане и знал о трагической судьбе крымскотатарского народа не понаслышке. Рассказ Александрова заканчивается трагично. Разум главной героини Арзы, похоронившей в первый год депортации пятерых детей и мужа, не выдерживает… Она сходит с ума и умирает.
Те, кто пережил геноцид, безусловно, скажут: случившееся с Арзы – правда, страшная быль. А каким он был – год изгнания – у реальных, а не вымышленных крымских татар?
Усние Чолпан вспоминала утро 18 мая 1944 года так: «Рано утром в дом ворвались советские солдаты: «Собирайтесь! Вас, изменников, выселяют». Куда? Зачем? Почему? Растерянные, испуганные, не понимающие, что случилось, маленькие Урмус, Ление, Сеитджелил, Сундус плакали. Взяла в первую очередь Коран, затем сковородку и джезве. Когда нас вывели, вокруг все плакали и кричали».
Вместе с другими соотечественниками-крымскими татарами их посадили в машины и повезли на станцию Сюрень. Людей погрузили в вагоны. Усние ехала с детьми и племянниками. В их вагоне умерли бабушка, дедушка и маленький ребенок; похоронить умерших было невозможно. Во время коротких остановок детей выпускали из вагонов, и они бежали за водой.
Наконец, их привезли в Узбекистан. Вскоре, как и многие другие выселенцы, они заболели малярией, дизентерией. Усние болела тяжело, думали, что не выживет. Детей, Сундус и Урмус, забрали в детский дом. Усние все-таки выкарабкалась и сразу же забрала дочерей из детдома. «Жили в землянке. Через какое-то время приехали узбеки, из жалости забрали нас к себе. Давали лепешки и воду. Так прошел первый год изгнания», – рассказывала Усние.
Кофе, базары и ремесла. Быт крымских татар до депортации (фотогалерея)
Семью Таира Халилова депортировали в Макарьевский район Костромской области. Как вспоминает Халилов: «Поселили в почерневших и кишащих клопами и тараканами деревянных бараках, в которых до нас жили зэки. Но заключенных как-никак кормили, а нас нет. Работоспособных юношей и девушек, скорее подростков, погнали на лесоповал, потому что мужчины воевали на фронте».
Истощенные от голода, болезней, лютых морозов, крымские татары умирали целыми семьями. Умерли старшая сестра Таира Зейнеп, ее муж Сеитумер и их трехлетний сын, спустя год умерла и его мама Фатиме. Таир тоже заболел тифом, но чудом выжил. Оставшись без родителей, он был отправлен в детский дом: «Лишив Родины, убив родителей, уцелевших детей взять под свою опеку! Что может быть гнуснее этого! В детском доме каждый вечер на линейке мы дружно пели: «3а детство счастливое наше спасибо, родная страна!»
Много лет спустя Таир Халилов напишет пронзительную повесть «Отнятая родина», в которой осмыслит трагический опыт изгнания своего народа. В ней есть такие строки: «Мы разучились радоваться жизни. Какое счастье может быть у человека, у которого отняли Родину? Лишив Родины, они обрекли всех нас на одиночество, ибо человек без Родины всегда одинок, где бы он ни находился, даже в раю… Самое страшное, мой мальчик, быть безродным, когда у тебя вышибают историческую память, когда лишают самосознания. Человек на то и человек, что помнит свое прошлое, откуда он родом и какого племени. Да, они отняли у нас Родину, отняли самым подлейшим образом, когда мужчины отстаивали на фронтах честь и достоинство человека, когда на карту была поставлена сама жизнь, когда извечный вопрос «Быть или не быть» звучал не со сцены театра, а на полях сражения. Они заодно отняли все наши права, оставив лишь право на смерть. Нам запрещалось все, кроме смерти».
Крымскотатарская молодежь поднялась на Чатыр-Даг в память о жертвах геноцида крымских татар (фотогалерея)
Лишив Родины, они обрекли всех нас на одиночество, ибо человек без Родины всегда одинок, где бы он ни находился, даже в раю…
Расиму Юнусову на момент депортации было почти шесть лет. Его отец до войны работал в колхозе бригадиром. В начале войны его забрали в армию, однако незадолго до оккупации Крыма немцами он вернулся из госпиталя, где лечился, – после тяжелого ранения едва передвигался на костылях.
18 мая 1944 года на рассвете в их дом громко постучали. На пороге стояли вооруженные советские солдаты. Они что-то кричали и выгоняли их из дома во двор, подталкивая прикладами. В суматохе мать дала в руки Расиму торбу с орехами и Коран. Солдат заметил это и вырвал их из рук мальчика, орехи рассыпались во все стороны.
Утратившие родину. Истории депортированных крымских татар (фотогалерея)
Из вещей не разрешили брать ничего, только то, что одели на себя, и узелок с детской одеждой. Один из военных с пистолетом в руке что-то кричал и тыкал оружием в лицо отцу. Подъехала грузовая машина, уже полностью загруженная людьми.
Расим Юнусов вспоминает: «Нас привезли к эшелону, который стоял в поле, и стали грузить в скотские вагоны, где нечем было дышать от запаха и такого количества людей. Люди полусидя дремали на голых досках, лежать места не было. Туалета в вагоне не было. Воду для питья набирали на остановках, если успевали... Люди умирали в пути, нам, детям, чтобы мы не испугались, говорили, что не нужно смотреть на покойников».
Люди умирали в пути, нам, детям, чтобы мы не испугались, говорили, что не нужно смотреть на покойников
Потом их погрузили на баржи, плыли по реке, куда, никто не знал. Расиму запомнился страшный эпизод: молодая женщина с грудным ребенком стояла у края баржи и вдруг вместе с ребенком выбросилась в воду. Никто из охраны даже не попытался ее спасти.
Наконец, в начале июня 1944-го, они приехали в какую-то глухую местность. Кругом был дремучий лес. Как оказалось, это была Марийская АССР, лесоповал. Местным жителям сказали, что они – предатели. Крымских татар расселяли по старым баракам, в которых раньше жили заключенные. Из-за клопов и вшей спать было невозможно. Кроватей и столов не было, спали на полу.
Митинги, шествия и молитвы. Как вспоминали о депортации крымских татар до аннексии полуострова (фотогалерея)
Объявили приказ: кто выйдет за пределы села – тюрьма без суда. Взрослых погнали работать на лесоповал, а хромого отца Расима поставили на мост через речку охранником. Работа была стоячая, хотя он еле ходил на костылях.
Крымских татар расселяли по старым баракам, в которых раньше жили заключенные. Из-за клопов и вшей спать было невозможно
«Люди начали болеть тифом. Очень многие умерли в первый год. Зимой морозы доходили до 50-55 градусов. Люди замерзали насмерть, с одеждой было плохо», – вспоминает Расим агъа.
В 1955 году они переехали в Узбекистан. В 17 лет Расим пошел работать рабочим. После окончания вечерней школы он хотел поступить в Ташкентский театральный институт – не приняли. Ему напомнили, что он крымский татарин. И напоминали в жизни еще много раз.
В 2013 году Расим Юнусов сыграл одну из центральных ролей в фильме, посвященном депортации крымскотатарского народа, «Хайтарма».
Не счесть горьких воспоминаний о событиях 77-летней давности – депортации и жизни в изгнании. У нас сегодня одна задача – чтобы это страшное прошлое осталось историей навсегда и никогда больше не повторилось.
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: