«Рискованное обращение к истории»: зачем Россия хочет увековечить «присягу крымских татар»

Депутат Госдумы России из аннексированного Крыма Руслан Бальбек анонсировал установку на полуострове памятника в честь присяги крымских татар на верность Российской империи в 1783 году. Монумент планируют возвести на горе Ак-Кая в Белогорске.

Еще 20 апреля с этой инициативой к российскому главе Крыма Сергею Аксенову обратились участники пятого съезда пророссийского межрегионального общественного движения крымскотатарского народа «Къырым». Они заявили, что такой памятник «будет свидетельствовать о том цивилизационном выборе в пользу России, который был сделан крымскими татарами в 1783 году».

Кандидат исторических наук Богдан Короленко раскрывает исторический контекст, о котором умалчивают авторы инициативы с новым памятником.

– Это на самом деле российская имперская историческая мифология относительно добровольности, бескровного присоединения Крыма. Аннексии 1783 года предшествовал ряд военных кампаний, насаждение Российской империей внутриполитического раскола в Крымском ханстве, подписание так называемого союзного договора в 1771 году, добытого кровью крымских татар. Потом был Кючук-Кайнарджийский мирный договор 1774 года, который закрепил так называемую независимость Крымского ханства. Ее инспирировала Российская империя, чтобы отлучить его от Османской империи. В июле 1783 года вблизи Карасубазара (нынешний Белогорск) напротив склона скалы Ак-Кая привели к присяге часть духовенства и крымскотатарской знати, которая пошла на коллаборацию с Петербургом. Говорить, что привели к присяге всех крымских татар, нельзя.

Богдан Короленко отмечает, что в архивах содержатся ведомости о нескольких десятках сел, которые не присягнули российской императрице Екатерине II по тем или иным причинам.

– Понятно, что Руслан Бальбек преследует несколько целей. Начиная с 2014 года происходит возрождение российского имперского символического пространства в Крыму. Мы знаем про восстановленный памятник Екатерине II, мы видим установку памятника так называемой крымской самообороне. То есть в первую очередь это маркировка крымского пространства памятниками российским деятелям. Во-вторых, это формирование исторической мифологии: если присяга крымских татар была еще в 1783 году, то получается, что в 2014-ом ничего удивительного не произошло, Крым как будто вернули «законному владельцу». Кроме того, Руслан Бальбек преследует и меркантильные интересы, то есть хочет понравиться российской власти и обрести политические перспективы на будущее.

Богдан Короленко называет гражданское движение «Къырым» искусственно созданным противовесом Меджлису крымскотатарского народа, который не идет на сотрудничество с российскими властями.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

«Присягнули кормушке»

Вот что написал на своей странице в Фейсбуке депутат Государственной Думы из аннексированного Крыма Руслан Бальбек, комментируя необходимость установить памятник присяге крымских татар Российской империи:

​«Присоединение было не просто освоением новых территорий, это был сигнал всему тогдашнему миру, что это теперь южные рубежи России. Крым и Тамань – это авангард нашей обороны на Черном море. Мы не стремились к господству, но и зависеть от других не хотели. Именно поэтому тут стали активно развивать флотскую инфраструктуру. И, конечно же, лояльность крымскотатарского населения – это был отдельный рубеж обороны – что называется, свежеиспеченные подданные Российской империи принесли личную поименную присягу на верность Екатерине и готовы были отстаивать южные рубежи от посягательств извне. Прямую аналогию мы видим и сегодня. Тогда, в XVIII веке присяга крымскотатарского народа на верность Российской империи стала предтечей референдума 2014 года. Потому что данную тогда, почти 300 лет назад, присягу крымскотатарский народ не нарушил».

​Координатор Комитета по защите прав крымскотатарского народа Синавер Кадыров считает, что установкой памятника присяге крымских татар российские власти пытаются решить сразу несколько задач.

– Я не думаю, что даже в самой этой организации, среди коллаборантов, все думают так. Я склонен думать, что эту идею подкинули сами оккупанты и в первую очередь спецслужбы, поскольку наблюдается кризис имиджа России в отношении Крыма. Попытки объяснить свой захват Крыма тем, что они руководствовались интересами населения полуострова, которое якобы стремилось в состав России, уже рушатся, так как проблема Крыма – это проблема крымскотатарского вопроса, восстановления его права субъектности. Они пытаются также преодолеть неуверенность в самом российском обществе – сами россияне начинают скептически относится к правильности «присоединения» Крыма. Крымские татары относятся к этому однозначно: Россия – оккупант, и на протяжении всех 200 с лишним лет эта проблема в целом остается в прежнем положении.

Синавер Кадыров отмечает, что обысками, арестами, преследованиями запугать крымских татар не получается, так что российские власти пробуют подход кнута и пряника.

БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ:

«Первую аннексию Крыма Россия объясняла правом силы»

Российский философ и публицист Максим Горюнов полагает, что поддержка подобных инициатив показывает слабость нынешнего российского государства.

– Россия внутри очень рыхлая. Татары (казанские – КР) не очень хотят быть с Москвой. В России сейчас 21 республика плюс Крым, еще четыре автономных округа – если бы им всем предложить выбор стать частью Европейского союза, я уверен, что большая часть из них, если не все, очень охотно согласились бы. Москва это прекрасно понимает, и поэтому на фоне своей слабости, на фоне того, что люди не идут к ним сами, постоянно генерирует какие-то новые способы удержать окраины, которые от нее расползаются. Один из таких вариантов – довольно рискованное обращение к истории. Последний довод, который остается, это грубая армейская сила. Если с вами остаются только потому, что не могут уйти, потому что у вас полно оружия и вы полны решимости его применить, то это слабость. Чтобы это как-то заштукатурить, придумываются такие исторические приемы, крайне неудачные.

(Текст подготовил Владислав Ленцев)